– Оставь его в покое, Эрик! – присоединился к нашему разговору дядя Джек. – Он умный парень – он сам сделает для себя выводы.
Что за день! Я бы здесь хотел пожить, но, естественно, не вечно. Мы остались в ту ночь на верфях, пели песни, совместно ужинали с работниками завода. Не скрою, немного и пили, в основном пиво. Дядя Джек протянул мне литровую бутылку тёмного эля и сказал мне смаковать, как можно медленнее. Я стащил фонарь и подыскал себе местечко для ночлега, подальше от шумной компании. Укромный уголок я нашел глубоко в корпусе огромного корабля, который был наполовину построен на одном из стапелей. Ты же меня знаешь – мне хотелось дочитать остававшиеся тридцать страниц романа «1984», и насладится вкусом темного эля в спокойствии и тишине.
В темноте я поднес к моим губам горлышко бутылки, предвкушая удовольствие от хмельной влаги.
– Не пей слишком быстро, парень, иначе тебе станет плохо.
Голос. Голос девушки. Здесь на корабле.
– Извини, что ты сказала – вздрогнул я от неожиданности.
– Ты хорошо услышал, что я сказала, парень.
– Ты права. Я просто очень удивился. Я думал, что здесь нет никого кроме меня.
– Дай попробовать твой напиток, парень. Я Шивон. Как тебя зовут?
Бледное лицо, в обрамлении ярко-рыжих волос, внезапно появилось из полутьмы. Я увидел, как моя новая подруга улыбнулась, из-за своей неуклюжей попытки спустится ко мне по изогнутому металлическому корпусу судна.
– Я Томми. Приятно познакомиться с тобой, Шивон.
Своей рукой она коснулась меня и притянула мою руку, с бутылкой эля в ней, поближе к себе. Я услышал, как Шивон сделала несколько глотков.
– Не беспокойся, Томми. Ели у нас закончится эль, я знаю, где искать еще. У моего бати есть тайник, а он далеко от нас – вон, поет со своими друзьями.
Я молчал. А что я должен был ответить ей?
– Мне пятнадцать лет, а мой батя ведет себя со мной, как будто мне только десять, – вздохнула Шивон.
– Мне четырнадцать, – солгал я.
– Честно? А я подумала, что около двенадцати лет, когда я увидела тебя прогуливающегося по верфи с тем большим дядькой. Это твой отец?
– Нет. Это мой дядя Джек. Он воевал в Испании, ты слышала, – в Интербригаде.
– Ааа, ну он бы не был здесь, если бы он воевал за Франко, а сейчас он готов повоевать, Томми?
– Правда, он действительно воевал там. Он настоящий герой.
– Конечно, Томми-бой, но сейчас он готов воевать снова?
Я почувствовал прикосновение ее мягких теплых пальцев на своем лице. Она нежно провела рукой по моему лбу, потом вниз по щеке к моей шее, невзначай, по пути коснувшись линии моих губ.
Внезапно, я резко приподнял фонарь, чтобы увидеть лицо Шивон: большие, голубые, удивленные глаза, копна рыжих волос, веснушки, и широкая веселая улыбка.
– Ты видел обнаженную женщину, Томми-бой?
– Ну, если честно – да, видел.
– Только твоя мать, сестры и все те фотографии в дурацких журналах, не в счет? – прощебетала Шивон скороговоркой пятилетнего ребенка.
– Да, видел я. Поверь.
Бедная Ивонн.
– Значит, Томми-бой, ты знаешь, что нужно делать с ними?
Наверное, это эль заставил меня быть откровенным. Я рассмеялся.
– Шивон, я не имею ни малейшего представления.
– Ну, и я тоже. – Запала долгая пауза. Я видел, как в глазах Шивон танцевали огоньки света, отбрасываемого фонарем. Танцевали они с таким озорством. – Я умная, и ты, скорее всего, очень умный, потому что сейчас суббота, а я застала тебя здесь за чтением книги: а все это лишний раз доказывает, что ты умный.
