– Ну и что?
– Значит, мы должны вместе поразмыслить над этим вопросом, Томми. Одна голова хорошо, а две – лучше, как говорят.
– Сейчас меня волнуют вовсе не наши головы, Шивон …, – я оборвал свою мысль на полуслове.
Ее мягкая, нежная рука коснулась моей, наши пальцы переплелись.
– Все будет все хорошо. Тебе понравится.
Сидр с Рози. Тёмный эль с Шивон. Нежность ангелов. Ах!
В воскресенье тоже весь день мы провели на судостроительном заводе. Кто-то подарил мне книгу, Троцкого «Перманентная революция», и сказал, что я должен прочитать ее, до нашего возвращения, в понедельник утром, в Лондон, что я и сделал. Я всегда делал то, что мне говорили. Шивон нашла сама меня на следующий день, и я тоже сделал то, что она мне сказала: мы поцеловались украдкой, пока дядя Джек и ее отец нас не видели. Интересно, где она сейчас? Надеюсь, у нее есть хорошая история, поведать нам. Я ей очень признателен. Ранним утром мы сели в поезд в направлении Лондона. Я приехал домой около полудня, полон новых впечатлений.
Дядя Джек написал записку для школы. Я не знаю, что он там написал, но у меня не было, совершенно, ни каких проблем из-за моего отсутствия на занятиях. За исключением нескольких колких замечаний от учителя географии о моем с Джоном «удобном» отсутствии на контрольной работе, которую нам все равно пришлось написать во время одной из больших школьных переменок. Дядя Джек впал в немилость у моих родителей, которые считали, что он вредно влияет на меня. Но, связь между мною и дядей Джеком еще больше окрепла. Мы также по-прежнему крайне редко говорили о его прошлом: я еще очень долго не решался спросить его об Испании, хотя вопросы так и роились в моей голове. Я был слишком занят своим взрослением, и любые мои вопросы доставляли лишние хлопоты дяде Джеку, поэтому я избегал этой темы.
Я не мог понять, почему, то, что должно было стать предметом гордости для него, он так скрывал. А что касательно меня – кроме победы Франко и поражения республиканского правительства – я не мог понять, что на самом деле произошло там, в Испании. Что могло бы объяснить ту, увиденную мною, сцену в мясной лавке. Те дядины рыдания. Мне предстояло еще многое узнать.
Помните тот мой нагрудный знак? Я по сей день ношу его.
На дворе стоял сентябрь – наш первый выход в рейс. Сейчас это уже широко и печально известный Арктический конвой. Мы стояли на якоре у полуострова Ланганес, рядом с Хейвалфьордюр в Исландии. Я чистил зенитную пушку, когда Робби окликнул меня:
– Джек, посмотри туда. Там конвой!
Я побежал к нему на левый борт судна, но к тому времени, когда я туда добрался, я увидел только разочарованное лицо Робби. Это был не конвой. Да и не мог он быть таким, в любом случае: корабли шли с востока. Не знаю, почему Робби так ошибся.
С такого расстояния, приближающиеся крупные чёрные точки, на фоне горизонта, были похожи на огромную флотилию. На наш неискушенный взгляд, это вряд ли могло быть чем-то другим. То были корабли сопровождения. Я и Робби испытали чувство большого облегчения при их виде, нам показалось, как будто все силы британского флота собрались вокруг нас. Мы были еще новичками на море, поэтому пока с трудом определяли вид судна по его силуэту. Но, я насчитал там два линейных корабля. И, по крайней мере, десяток крейсеров, сорок или пятьдесят эсминцев. А также, множество других мелких судов: грузовые корабли, переоборудованные на вспомогательные для авианосцев, но легко узнаваемые по своим неуклюжим формам, и причудливо изогнутым пусковым палубам. Флот насчитывал более шестидесяти судов. Меня удивило такое огромное количество кораблей для одного конвоя. PQ1 – порядковый номер нашего рейса. И вот еще что, и наш военно-морской флот и флот врага, как мне тогда казалось, только учились противостоять друг другу в этом новом типе войны.
