Дешевая литература - страница 17

– Ты нашёл уже работу?

– Нет пока.

– Уверена, что скоро возьмут (Виктория все время говорила «for sure»).

– Не знаю. Слушай, можно задать провокационный вопрос?

– For sure!

Она говорила с отличным китайским акцентом, поэтому понять ее было достаточно сложно, но я мог.

– Мы только что с Сансией говорили, как круто решать за себя. Ну знаешь, без оглядки на мам, пап, общество. В Китае вообще есть люди, которые не следуют общим нормам?

– Нормы – это нормально. Все должны чему-то следовать, иначе жить не получится.

– Да, но я немного о другом, Виктория. Например, можешь взять и уйти от семьи, если тебя всё достало? Чисто в теории, может девушка сама выбирать, как жить и что делать?

– Все выбирают сами.

– Хорошо, давай другой пример. Если девушка не хочет жить, как ей предписано родителями, то она может сама выбрать за себя?

– Конечно, мы можем выбирать. Мой отец и муж не решают за меня, что я куплю или одену, я могу с друзьями, видишь, говорить вполне свободно.

– Да не. Я имею в виду, допустим, ты решила жить одна. Карьеру строить, без детей, со всеми вытекающими. Человек волен так делать? Или на него будет общество давить, родители. Я не знаю…

– Никто не давит, зачем? Вообще, зачем от семьи уходить? Это же традиция, мы всё вместе решаем. И зачем без детей? Дети должны быть.

– Понятно. Слушай, а ещё вопрос. Про интернет, свободу слова и прочее. Можно?

– For sure!

– Вы можете, допустим, власть ругать? В интернете или между собой. Вот вы встречаетесь, в гостях или в баре, вы обсуждаете политику?

– Обсуждаем, конечно.

– А сказать в разговоре, ну я не знаю, например: на хуй партию, на хуй правительство. Такое можно или не?

– Можно, наверное. Я таких людей не встречала никогда. Да и зачем так говорить?

– В смысле зачем? Если человек не согласен с политикой партии, если его достали, он может такое сказать или по закону преследуется?

– Интересный вопрос, никогда не задумывалась. Но я же тебе говорю, не встречала людей таких. Да и зачем такое говорить? Наверное, такие есть. Не знаю.

Мы с Хуаном, переглянувшись, сказали ей, что рядом нет агентов китайской полиции и ей за слова ничего не будет, но Виктория хихикнула и, щуря глаза (тут нет сарказма), продолжала отнекиваться:

– Нет-нет, у нас есть несогласные, конечно. Просто я никогда не встречала.

– О политике вообще говорите? Свободы, реформы?

– Не помню такого.

Позже я выяснил, что ровно так поступает не только моя выборка китайцев, а примерно 99 % их популяции. Стоит спросить что-либо о политике партии, как они тут же прикидываются мёртвыми. Рефлекс отточен, ящерицы дохлые.

Поэтому, дорогие читатели, даже не думайте сравнивать Россию и Азию. Дух бунта и анархии у нас в крови. Мы – не рабы, рабы – не мы. Азия – совсем другое.

Думая о Китае, нам кажется, что контроль интернета, суровые законы, цензура – это необходимость тоталитарного режима, чтобы удержать власть, но это не так. Мы опять-таки мыслим в рамках европейской морали. Это в Европе тоталитаризм боится свободы и обороняется от неё жестокими законами. Тоталитаризм в Азии совсем другой, тоталитаризм в Азии ничего не боится, а карает просто так, по привычке. Их тоталитаризм намного страшнее нашего. У нас всегда есть надежда, ожидание грядущей освободительной войны, тоска по бунту. В Азии же тоталитаризм просто, без жажды свободы, без ожидания борьбы, без надежды. Тоталитаризм там – это образ жизни, так принято, так нормально. Их законы суровы, а власть жестока, но не чтобы запугать революционеров, отнюдь, это просто традиция такая.