Мовсул, допив воду, поставил стакан на массивный деревянный стол, покрытый бледно-голубой скатертью. Он перевел взгляд на мать, словно спрашивая: «Ну что, сгодится в дом новая невестка?» Такие взгляды были обращены на Аву с тех пор, как она осталась одна. Сыновья всегда смотрели на нее как на единственный источник жизни.
– Разрешите преподнести вашей дочери подарок?
Каждый в этой комнате знал, что это значит «невеста одобрена». Теперь решение остается за ее родителями. Принять подарок – значит перейти к обсуждению помолвки и затем свадьбы. Для отказа же следовало выбирать такие затейливые выражения, чтобы не опозориться самим и не обидеть неудачливых сватов.
Несрин, удалившаяся из комнаты, теперь старалась незаметно подслушать разговор родителей с семейством Бяли. При словах о подарке ее ресницы затрепетали. Младшая сестра дернула Несрин за руку.
– Какая же ты счастливица! Скоро у тебя будет жених!
Несрин покраснела. Она была единственной из своих немногочисленных подруг, к кому еще не приходили свататься. Сердце Несрин билось так гулко, что она вся сжалась. Кончики пальцев замерли у губ, с которых сорвался вздох облегчения.
– Не просто жених, – самая младшая сестра хихикнула, – внук Авы-ханум. Мама уже завтра утром всем расскажет. Как Порсор-ханум завидовать будет! Она-то свою дочь им не пристроила, зря только каждый раз ее нахваливала.
– Ни к чему это все. – Несрин смутилась и увела сестер подальше от комнаты, где беседовали старшие. Сердце стало биться еще сильнее от мысли, что она не останется старой девой. У нее, Несрин, будет своя семья, будут дети. Все те, кто жалостливо поглядывал на нее вчера, совсем скоро начнут мечтать породниться с ней. Заранее станут предлагать дочерей в невесты ее еще не родившимся сыновьям.
Как только гости покинули дом, к Несрин, занявшейся готовкой, подошла мать. Не говоря ни слова, она обняла дочь, уткнувшись ей в плечо, – такой высокой была Несрин.
Через неделю о помолвке знали уже все. Дом Несрин, как и дом Авы, заполнили гости, желавшие поздравить с радостной новостью и предложить свои услуги. Каждый знал, что ему найдется место на этом празднике, ведь нужно готовить золотые украшения, подарки, сладости и прочее. Никто не сомневался в том, что Ава-ханум устроит такое торжество, какого еще никогда не было: женится ее первый правнук.
Сначала в дом Бяли явился ювелир Исаак. С утра пребывавший в добром расположении духа, он уже чувствовал, как отправится обратно домой с большим заказом. Ава-ханум всегда долго перебирала его украшения, задавала множество вопросов, отчаянно торговалась, но ни разу не оставила его без покупки. И он не ошибся.
– Это все, что у тебя есть? – Ава скрюченными пальцами перекладывала одинаковые массивные кольца из желтого золота.
Ее невестка, бабушка Джангира, тем временем взвешивала в ладони серьги с рубинами, пытаясь понять, насколько они тяжелы.
– Эти серьги хороши, – сказала она. – Но невесте нужно больше золота. Мы не можем опозориться, принеся на помолвку старшего внука только это. Раскладывай все, что принес.
Мастер с любовью развернул шелковый отрез ткани, на котором лежали три браслета. Три тяжелых куска золота высочайшей пробы. Каждый из браслетов был украшен узорами в виде цветочной вязи. Соединяясь, браслеты образовывали единую композицию, в центре которой выделялся рисунок граната. Ава затаила дыхание. Гранаты сопровождали ее всю жизнь. Она помнила, как в детстве собирала их с матерью, засматриваясь на красоту листьев. Как позже счищала с плодов кожуру, чтобы накормить зернами своих сыновей. Алый сок струился по ее рукам, напоминая о смерти мужа. Молодая Ава омывала липкие сахарные руки теплой водой и слезами. Это было так давно.
