– А я порой завидую ему. – Выпитое слегка развязало Матвею язык. – Даже несмотря на все беды, он умудряется сохранять человечность и заражать ею остальных. Это очень важно, особенно сейчас.
Арина сдвинула брови, судя по всему не согласившись с его словами.
– По мне так это глупое и неуместное притворство, – ответила она, самостоятельно налив себе бормотухи. – Внутри, уверена, его рвет на части от осознания грядущей задницы.
Девушка взяла одну из наполненных рюмок и потянула ту к губам.
– Эй, эй, дуреха, ты чего это удумала? – Матвей выхватил у нее рюмку.
– Да ладно тебе, я только попробовать!
– Нет, – жестко выдал он. – В другой раз.
Арина собиралась возразить, но ее прервали громкие хлопки в ладоши.
– Так, народ! – стал объявлять Йован, заставив умолкнуть остальных восточников. – Бросаем карты, кончаем чесать языками, откладываем рюмки и… танцуем!
Она нажал на колонку, и по всему помещению волной прокатилась задорная музыка, сочетание гитары и пианино. Пели не то на испанском, не то на итальянском, было не разобрать. Но услышанное отдалось у него в теле, и нога стала бить в такт сама с собой.
– Вперед, ай да! – продолжал командовать здоровяк. – Поднимаем попы, растрясаем кости…
Воодушевленные музыкой и призывами Йована, восточники стали подниматься с мест и приглашать на пустующий островок в баре партнеров. Ввиду нехватки женщин некоторые мужики в шутку приглашали своих друзей и танцевали с ними.
Задрожал пол, завибрировали стены, послышался смех. Немногочисленное старшее поколение, еще заставшее время до Вторжения, учило молодых правильно танцевать, хоть и сами при этом выглядели крайне нелепо.
– Не пойму, в чем смысл? – пробурчала Арина, кивнув в сторону творящийся вакханалии. – По мне так выглядит глупой растратой энергии.
– Видимо, пока не попробуешь – не поймешь, – подмигнул ей Матвей.
– Нет, даже не думай…
Но Матвей настоял, встал возле нее и предложил ей взяться за локоть.
– Давай, ты все это затеяла.
– Я уже жалею, что починила эту колонку.
– Сделанного не воротишь. Теперь расхлебывай.
– Я не умею танцевать, Матвей.
– Так и я не умею.
Арина тяжело выдохнула. Таки сдалась.
– Ладно, но если я упаду и расшибу себе голову, в этом будешь виноват ты и заодно Йован с его музыкой… Блин, да я сама буду виновата, ведь кто починил эту…
Матвей схватил ее за локоть, притянул к себе, и оба они влились в толпу. Он чувствовал, как она занервничала и стиснула зубы.
– Так, и чего делать?
Матвей пожал плечами.
– А мороз его знает. Просто… повторяй вон за тетей Валей. – Он кивнул в сторону седовласой женщины, охотно рассказывающей молодым, как они танцевали в ее молодости, подкрепляя теорию практикой.
– Боже, какая это глупость, – пожаловалась девушка, но все же попыталась повторить движения.
Сначала Матвей старался двигаться осторожно, следя за каждым поворотом ноги и взмахом руки, но затем, плюнув на это, стал двигаться так, как хотелось. Черт бы с ним, тут и без него хватает неумех.
– Я помню, как отец постоянно что-то напевал себе под нос на немецком, когда мастерил очередную вещицу, – поделилась Арина воспоминанием. – Он еще топал в такт ногой, а я сидела с ним и не понимала, зачем он это делает. Но теперь, кажется, до меня дошло.
– Немного весело, не правда ли?
– Ну…
Арина не ответила, но по ее довольной улыбке и так все стало понятно.
Вдруг между ними вклинился Ромка Булаткин, восьмилетний малец.
