— Я чту Двоих и хочу помочь тебе, чтобы ты не жила без матушки, как я. Страдания, что дала мне жизнь без нее, похоже, не закончатся никогда.
— Идем, мы вместе скажем молитву Двоим…
— Мы потеряем время, Кория. Я буду читать молитву прямо здесь, а ты принеси то, что я просила, и те травы, что мы зажжем здесь для Двоих… они обратят взор Двоих на твою мать, - Талия с трудом сдерживалась, чтобы не закричать на глупую девчонку, но все же пересилила себя и улыбнулась. Ее улыбка сделала свое дело – Кория побежала по лестнице, зовя мужчину, которого не хотела видеть своим мужем.
Часть 2. Обязанности
Талия делала это много раз, но не с людьми, а с лошадьми, но, как говорил конюх: «между нами нет никакой разницы кроме того, что люди очень много говорят».
Резать пришлось глубоко. Гной ушел внутрь. Через час, как только она добралась до очага и кровянистая мутная жидкость брызнула из раны, дыхание Хосины стало ровным. Теперь оставалось лишь ждать и не давать ране затянуться. Густой кипяченый соляной раствор, в котором кипела несколько минут и тряпка, Талия сняла с жаровни и накрыла.
— Поспи немного, Кория. Я посижу с ней. А как проснешься, сменишь меня. Сейчас, как только остынут тряпки, я наложу их на рану, и мы будем менять их каждые пару часов, но нужно обязательно стирать и кипятить свежие, - Талия заметила, что девушка просто повалилась с ног. Она не могла расслабиться до момента, пока не заметила, что страшные вещи, которые Талия делала с ее матерью приносят результат.
— Я посижу здесь, - девушка подставила лавочку к кровати и прислонилась к ней спиной.
— Если не хочешь уходить, тебе лучше прилечь на кровать. Думаю, твоя мама не будет против. Тем более, она занимает всего ее треть, - Талия за плечи подняла Корию и усадила на край кровати. Скинула грубые башмаки и закинула ноги.
За закрытыми ставнями дождь полностью завладел всеми звуками, и перебивал теперь даже редкое блеяние овец. Свеча давно догорела, а от масляной свечи толка было мало – пламя еле справлялось, чтобы осветить табурет, на котором она стояла.
Талия, чтобы занять себя хоть чем-то, попросила мужчин принести еще воды, золы и тряпок. Когда они все принесли, она отмыла полы, помыла руки, умылась и спустилась в амбар, чтобы снять мокрое платье, которое теперь, в тепле приносило еще больше неприятных ощущений. Тело чесалось.
— Ты должна поспать, - Векс напомнил о себе из угла, где лежал прямо на соломе.
— Я должна наложить повязки, а когда девочка проснется, я приду. Все хорошо, Векс.
— Я не знал, что ты так ловко орудуешь ножом, - он имел в виду то, как она резала рану, но Талия моментально вспомнила окровавленную грудь лорда, глубоко вздохнула и отошла к поилкам, чтобы снять платье и переодеться в серую хламиду, которую крестьянки носят в полях.
— Я тоже не знала, Векс, но эта девочка…
— Ты слишком добра, Лия.
— Разве это плохо, брат? Если бы я верила в Двух, то ответила бы, что когда-то и нам вернется все добро, которое делаем мы.
— И зло…
— Мне кажется, раньше ты был добрее. Не узнаю мальчишку, который плакал над умершим жеребенком, - опустившимся до хрипотцы голосом ответила Талия, развесила мокрую одежду на перекладинах и направилась в сторону двора.
— Теперь у меня другие обязанности, - ответил Векс ей в спину.
— Пить из меня кровь? – не оборачиваясь, ответила Талия и вышла.
— Защищать тебя, - донеслось до нее из амбара, когда она пересекала двор, накрывшись холстиной, чтобы не промокнуть снова.
