– Хорошо-хорошо. Тогда я соберу вам гостинец, чтобы вы не остались голодными, – сказал Клос, его глаза блестели от радости.
Он вытащил из кармана мягкого, махрового халата свёрнутый платок, но когда начал его разворачивать, оказалось, что это вовсе не платок, а настоящая скатерть-самобранка, украшенная яркими узорами и непонятными символами. Клос, словно фокусник, ссыпал туда столько пирожков, что еле-еле удалось завязать углы, превратив платок в тугой мешок. Остин, с трудом пересиливая тяжесть, вместе с Лумпом дотащил богатый гостинец до самолёта. Бопс уже завёл мотор, раздался знакомый гул. Винт самолёта, набирая обороты, создавал мощный ветер. Все уместились в кабине, и вскоре они уже парили над облаками, оставляя позади Докки. Их печи всё так же пылали, как маяки на побережье, наполняли воздух сладким ароматом выпечки. Готовясь к зажжению фонарей, они собирали последние силы для предстоящего похода за пыльцой.
– Берегите себя! И не поддавайтесь красоте кукол, не верьте их сладким речам! – крикнул Клос напоследок. Остин некоторое время повторял про себя эти слова. Видимо, в этом мире не всё так просто, как кажется на первый взгляд, и что под маской любого жителя лабиринта могут скрываться острые зубы.
Фары самолёта, словно мечи, прорубали ночную мглу. Воздух становился влажным, а ветер перемешивал чёрные тучи, которые несли с собой зловещее предчувствие, предвестники бури. Впервые Остину показалось, что чернота начала материализовываться, превращаться в нечто осязаемое, и свету всё тяжелее было рассеять её.
– А что, если подняться выше? – спросил мальчик.
– Выше только бесконечный туман, – ответил Бопс. – Туда никто не осмеливается подниматься, даже самые отчаянные. Говорят, что там начинается другая реальность, мир, полный кошмаров, которые питаются страхами.
Слова Бопса зачастую звучали как страшилки. Он больше не смотрел вверх, боясь увидеть в туманной бесконечности что-то такое, чего не сможет вынести разум. Если там, в этих облаках, живут кошмары, то ему стоит держаться подальше от такого места. Лумп начал дрожать, слабые импульсы тока пробегали по его телу и передавались корпусу самолёта и всем, кто сидел рядом. Ламповый человечек, несмотря на собственное сияние, боялся этого края, как и Бопс. Интересно, что их ждёт в конце пути, когда они достигнут восточных каминов, что за тайны откроются им на этом пути. Если там живут куклы, то как они выглядят, какие лица скрываются под их масками. Если они похожи на Руби, то Остин готов бежать без оглядки и кочевать по лабиринту, пока его не сожрут кошмары, которые, он не сомневался, любят поедать маленьких, слабых мальчиков.
Мальчик, всё больше погружаясь в мысли, стал замечать, как по стенам, словно живые, развивались шёлковые, разноцветные ленты, как змеи, ползущие к теплу. Если это те же змеи, которых он встречал ранее, то здесь поистине змеиный край. Может, это дети Руби, её создания, ползущие во тьме к праматери.
– Эти ленты шипят, – произнёс мальчик с лёгким дрожанием в голосе. – Я уже видел одну такую, и она явно была не дружелюбной.
– Змеи? – переспросил Бопс, нахмурившись. – У нас только одна змея, и ты с ней недавно встречался. Хе-хе. А это шёлковые языки, которые выползают из книг, где записано враньё на страницах. Их становится всё больше и больше, пока не зажгутся фонари. Потом они уползают назад, в книги, до следующей ночи. Таков круговорот.
