– Всё будет хорошо, – сказал он, чувствуя прилив уверенности.
Он продолжил идти, внимательно осматриваясь вокруг. Огонь в лампе полностью восстановился, засиял ещё ярче. В ту же секунду Остин заметил, что стены лабиринта, окружавшие его, стали отдаляться, растворяться в бесконечном пространстве. Они исчезли из виду, оставив его наедине со светом и тьмой вокруг. Перед ним расстилалось бескрайнее пространство. Ковёр изменил цвет, превратился в пёструю мозаику, а ворс стал колким, словно пропитанным затвердевшим клеем, каждый шаг отзывался резким хрустом под ногами.
Вдали Остин увидел мерцающий огонёк, он быстро перебегал из стороны в сторону. В воздухе послышались голоса. Живые люди? Радость переполнила Остина, он забыл о страхе и бросился к огню через широкое ковровое поле.
– Стой! Эй, дурень! Что ты делаешь?! – раздался хриплый крик.
Остин остановился, прислушиваясь. Оказалось, это была большая лампочка, весело скачущая туда-сюда, и рядом с ней – небольшое существо, похожее на помятый кусок пластилина, который продолжал кричать, что есть мочи. Остин посмотрел вокруг и под ноги. Он рванул с места и побежал к ним.
– Остановись, пока не поздно!
Ворс под ногами трещал, как тонкий лёд. Голова-лампа пыталась побежать к Остину навстречу, но нечто непонятной формы схватило её за провода и продолжило орать.
– Уже поздно. Она проснулась!
Остин добежал и остановился в нескольких метрах от них. Огонёк оказался грушевидной лампой с туловищем, руками и ногами из проводов. Большая «голова» светилась ярче всего, внутри электрические разряды вырисовывали глаза и широкую улыбку. Рядом стоял краснокожий человек, квадратный и маленького роста. Лицо его было угловатым, с большими глазами и беззубым ртом, картофельный нос гневно раздувался, а из глотки раздавался скрежет, будто внутри поворачивались ржавые шестерёнки.
– Что ты наделал, идиот?! – прорычал он.
Подул ветер, и краснокожий мгновенно превратился в кусок глины, а ламповый человечек погас, превратившись в обычную игрушку.
Ковёр ожил. Ворс вздыбился, волны расходились по поверхности. Из глубины, из ткани полотна, вырвалось красное сияние, яркое и резкое. Будто врата из преисподней. Они проявились, материализовались, из ничего стали реальностью. Перед Остином из адовой дыры выползла змея. Величественное существо, одна из хранительниц этого таинственного мира.
Её гигантское тело изгибалось и трещало. Всё её существо состояло из вращающихся кубиков-рубиков, каждый поворот сопровождался треском и щелчками механизмов. Змея повернула голову. Два рубиновых глаза, горящих внутри кубиков, уставились на мальчика. Взгляд был пронзительным, пробивающим насквозь.
– Кто посмел разбудить меня, великую Руби? Ты, маленький человечек? – прошипела она, и слова её эхом разнеслись по пустоте.
Остин опешил. Он замер, прикованный к месту. Огромные размеры змеи, её необычный облик – всё это было вне его понимания. Он никогда ранее не видел таких больших тварей.
– Кто ты? Или ты немой? – спросила змея, приближаясь к нему.
– Я… я… простите, – пролепетал Остин, его голос пропадал, во рту пересохло. Он лишь повторял извинения, не в силах дать другой ответ. Два рубиновых глаза неотрывно смотрели на него, а язык то и дело вылетал изо рта в виде шёлковой алой ленты. Остин заплакал. Слёзы потекли по его лицу.
– Простите, я не знал, что вы здесь… – пробормотал Остин, стараясь скрыть дрожь в голосе. Он чувствовал себя крошечным и ничтожным перед гигантским созданием.
