– Здесь всё такое старое… – произнес Остин, продвигаясь всё глубже в лабиринт.
Внезапно до него донёсся нежный перезвон колокольчиков. Звук был настолько тонким и волшебным, что Остин невольно зевнул. Он подошёл к высокой деревянной арке, украшенной изящной резьбой. К ней были прикреплены сотни крошечных колокольчиков, легко перезванивавшихся на ветру, создавая мелодию, способную убаюкать кого угодно.
У одной из книг выглядывал кончик красной шёлковой ленты. Остин хотел за него потянуть, но остановился: как только он коснулся ленты, раздалось змеиное шипение, а колокольчики смолкли. За книгами скрывался целый змеиный клубок. Мысли о кошмарах вновь нахлынули, но любопытство пересилило страх. Он пытался вытащить книгу, и оттуда вылезла голова змеи, похожая на моток алой ткани с чёрными бусинами вместо глаз. Остин отшатнулся.
– Свет – моя защита, я в безопасности, – повторял он себе, стараясь успокоиться.
Но что, если свет погаснет? Он инстинктивно взглянул на небольшую медную лампу. Огонёк внутри неё, маленький, но яркий, продолжал танцевать, играть, беспокойно перемещаясь по гладкой поверхности медного дна. Остин внимательно рассмотрел лампу. Огонь, казалось, возникал из самого воздуха, из невидимой и непостижимой энергии. В памяти всплыли слова Арины, её загадочные наставления: счастливые моменты поддерживают огонь.
Остин закрыл глаза, стараясь сосредоточиться на самых ярких воспоминаниях. В его памяти возник образ дня, когда он вместе с мамой был в приюте для животных, выбирая нового друга – котёнка. Он вспомнил мягкие комочки, большие, жалобно глядящие глаза, мяукающие просьбы о тепле и доме, о ласке. Сердце Остина наполнилось грустью, ностальгия по тому счастью, которое было так близко, но стало лишь воспоминанием. В этом миге, погружённый в воспоминания, он не заметил, как неловко ударился коленом о лампу.
Огонь внутри затрещал, словно испуганный, и из неё вырвалось облачко золотистой пыльцы, блестящих частиц, похожих на звёздную пыль. Они устремились вверх, словно живые, и превратились в грациозную кошку с золотистой шерстью и янтарными глазами. Остин не верил своим глазам. Воспоминание ожило! Кошка, точно такая же, как он видел в приюте, прошла вокруг лампы, ступая по пустоте, нежно потерлась о его ногу, мурлыча. Остин протянул руку, погладил по мягкой шерсти – она была настоящей, живой. Но в тот же миг, как только он прикоснулся к ней, огонёк в лампе резко замерцал и почти угас. Чудесный миг счастья закончился.
– Нет! – выкрикнул Остин.
Увидев исчезающий огонёк, он запаниковал. Мальчик инстинктивно схватил лампу, сжимая её в своих дрожащих руках. И в ту же секунду пламя внутри вспыхнуло ярче, словно отражая его тревогу. Огонь откликнулся на призыв Остина. Пока он сосредоточенно продолжал вспоминать визит в приют для животных, оживлённая кошка продолжала идти рядом. Её мягкая, золотистая шерстка переливалась в свете лампы. Но внезапно это чудесное видение начало исчезать, таять, словно снежинка на ладони. Золотистая шерсть превратилась в блестящий золотой песок, который медленно рассыпался, исчезая в воздухе.
– Волшебство, – прошептал Остин. Страх сменился изумлением, а затем и чистой, неподдельной радостью. – Я могу оживлять воспоминания!
Он осторожно, с нескрываемым волнением, прикоснулся к лампе, почувствовав её тёплую, гладкую поверхность. Пламя коснулось его ладони через тонкое стекло.
