Тени скребут руками по ниточкам моих нервов,
Играют на венах моих ноктюрны из ржавых труб.
Выдай скафандр, я смело шагну самым первым
В мертвый инсайд всех хранителей этих мук.
Стрелки часов поплывут и стекут по обоям,
Я все перепутаю, видя поплывший компас.
Изувеченных топятся толпы антигероев,
В этих волнах унылого Стикса бредя по пояс.
Держи сердце мое, руки и разум, и я не вскроюсь.
Я дышу его холодом мерзким и вдоволь больным.
Готэм ломится в двери, я от него не скроюсь.
Он придет и мне выдохнет в мысли всю копать и дым.
Руки завязаны, падаю в грязь -
Обруганный, сожранный площадью.
Площадь – в моей голове, не стыдясь,
Заливается водами сточными.
Я разрезан, распихан по ампулам
С запаянным газом внутри.
Вот он – финал каждой фабулы.
Что бы ни делал – ты делал круги.
Напихай в свой желудок стекла,
Расфасуй его в свою голову.
Тараканам опять не до сна -
Тараканы голодные.
Они бьют в твоих мыслях хрусталь,
Чтобы ты здесь собрал что-то новое.
Только я собирать устал -
Предпочтут фабрикат штампованный.
Все слова – вода.
А я вижу здесь десятый круг ада.
Давай скинемся на ограду,
Все равно не дойдем никуда.
Я совру, что мне ничего не надо,
Чтобы просто не быть тщеславным.
Однако знаешь, где правда?
Правда здесь в том, что не лгал.
Просто ты смотришь не так.
А я смотрю, но не вижу.
Постебусь над душевной грыжей.
И не стыдно, как есть – дурак.
Непременно все склеим лыжи.
Мне плевать, что там были ласты.
Я бреду по хрустящему насту,
Сам в бреду, и свой бред ненавижу.
Такая унылая сценка.
Сыграй в дурачка на подушную подать.
Ты сам, дурачок, обесценен,
И мы как-то сами должны все штопать.
Последние тряпки выцвели.
Мы выцвели с ними, увяли здесь.
И все еще живы из принципа,
Заштопав себя, но с иглы не слезть.
Ты всю жизнь был обязан делать,
Словно нужно заслуживать даже смерть.
На асфальте черкаешь классики мелом,
Но по классике здесь даже старта нет.
На обшарпанной батарее
Кто-то пишет: «Жизнь – это игра».
И я незнакомцу поверю,
Подписавшись рядом: «Ты проиграл».
Восславим же пепельный орден.
Мы все призраки в тесных латах.
Убийцы мыслей, убийцами сдохнем.
Душители сегодня, вчера и завтра.
Отними здесь все, верни поле брани,
Новый припадок внутри себя.
Мы войну в голове своей не выбирали,
Но она уместит весь свой мрак в тебя.
Встань с колен, иди – все равно ты падший.
Чумным сукам плевать – уже обглодали тебя.
Я не вижу свет, только мрак вчерашний.
Наша рать канет в бездну небытия.
Мы горим на кострах – нам не стыдно.
Нас сожгут, потому что живем.
Встань с колен – ты признал погибель,
Мой пропавший во снах легион.
Доброе утро,
Нештатный работник
Не существующего проекта.
Сегодня хмуро,
И сегодня клеем на пальцах
Разъест тебя тень макета.
Ты и я.
Я – твой голос внутри,
Пинающий в спину с балкона.
Пинающий вниз
С ноги
На еще не покрытое снегом лоно
Твоей преисподней.
И я по пятам за тобой,
С тобою вместе.
С тобой в темноту,
В пустоту, на убой.
Там так много места, что каждый влезет.
Мы, как два наркомана,
Как два образных шизофреника,
Деремся за право коснуться жизни,
Что лежит за рябящим экраном.
Ищем чувства и смысл,
Но оба посредники.
Ты примешь из моих рук
Инъекцию амнезии.
Я – не враг тебе,
Я – не друг.
И мы оба – проснувшийся труп,
Который мы не воскресили.
Город в огне -
Ломись на горящий чердак, как чокнутый.
Спасай свои мысли, дай пачку патронов мне
И падай на землю, унылое небо зачеркнуто.
И мы перечеркнуты, даже не зная где.
