Внезапно ему подумалось об Ириллин. О верной, все понимающей Ириллин, которая тоже его любила, в отличие от первой жены. И которая в последние лета без конца плакала. Нужно с ней поговорить. Сейчас же. Она поможет разобраться.
Стараясь производить как можно меньше шума, Рогар поднялся с колен и выбрался из покоев деи. Ириллин отыскалась внизу, в казарменных помещениях, все еще выполняя обязанности хозяйки, она следила за раздачей завтрака кнестам. Рогар втянул в себя запах густой наваристой похлебки, но даже слабого приступа голода не испытал. Такое случалось с ним всегда: стоило проклятой радужной стене запеть, и он лишался аппетита, сна и последней способности ясно соображать.
– Мой дей, – Ириллин бросилась к нему, стоило показаться на пороге. Ее глаза испуганно расширились. – Что случилось? Ты хромаешь сильнее, чем раньше. Вчера такого не было. Нога?..
– В идеальном порядке, – раздраженно процедил он сквозь зубы и сделал знак кнестам-десятникам, которые принимали пищу вместе со своими десятками, что ждет их во дворе для начала тренировок. Затем перевел взгляд на Ириллин. – Зачем ты дала Кайлин сон-чай?
– От бессонницы, – пожала женщина плечами.
Он зажмурился. Все обманывают. Все.
– Мой дей, ты себя совсем не жалеешь, – понизив голос и выйдя с ним из обеденной залы, заговорила Ириллин. – Я понимаю, что стена вот-вот откроется, но ты бы поберег силы для сражения…
Они стояли в пустом гулком коридоре одни, и Рогар позволил себе проявить то, что она давно заслужила: погладить ее по гладко уложенным волосам и смягчить тон.
– Ты не устала обо мне заботиться? За все эти годы? Я мог бы отпустить тебя в Паррин, к Симону. Или куда пожелаешь еще. За все те слезы, которые ты из-за меня проливала.
Ириллин тут же отшатнулась от него руки.
– Но я не хочу уезжать! Я сделала что-то не так? Впала в твою немилость, мой дей?! С чего вдруг ты меня отсылаешь? Или Кайлин…
– Никаким образом на это решение не повлияла, – прежним раздраженным тоном перебил ее он. – Я хотел сделать что-то хорошее для тебя. Отблагодарить за всю любовь, которую ты мне дарила. И за все те слезы…
Ириллин мягко, смущенно улыбнулась и вновь прильнула к его руке.
– Все, что мне нужно, это быть с тобой рядом, я же говорила. Мы друзья, Рогар, разве нет? Друзья не ждут благодарности. Может, я все же разомну твою ногу? И твои волосы пора бы подрезать… – она подняла руку и провела пальцами по его затылку, а затем вдруг порывисто приподнялась на цыпочки и прижалась губами к его губам.
И медленно, со вздохом сожаления опустилась на полную стопу обратно.
– Что ж, ничего не изменилось. А мне-то показалось, что сегодня ты впервые почувствовал, что устал от Кайлин.
Он пристально посмотрел ей в глаза и ответил после долгой паузы:
– Сегодня я ощутил кое-что другое.
– И что же?
– Что, несмотря на то, что ты клялась мне в вечной верности и искренности, есть кое-что, что ты утаиваешь от меня.
– И что же? – заметно побледнела она и сглотнула.
– Действительно, и что же? – ухмыльнулся он, развернулся и пошел прочь.
– Мой дей! – устремилась за ним Ириллин. – Рогар! Подожди! Что с тобой происходит? Ты же помнишь, что разлом уже на нас всех влияет? У тебя на шоссах кровь… ты разбил ногу? Что с твоим коленом? Поговори со мной!
– Нет, это ты поговори со мной, – яростно прошипел он ей в лицо, разворачиваясь. – Единственный мой друг на Эре, женщина, которой я всегда безоглядно доверял, скажи мне, наконец, всю правду. Ведь это так просто! Правда – это все, что я хочу услышать от тебя!
