Деревенские велели Ирме
искать белорясов на центральной площади – главная дорога должна привести именно
туда. Но пока дорога петляла по грязным кварталам города. Каменные стены угрожающе
нависали над головой. Поэтому Ирма ощутила настоящий прилив радости, внезапно
очутившись на открытом пространстве площади.
После вонючих узеньких
улочек площадь казалась просто огромной: полная людей, она размещала и торговые
ряды, и шатры с балаганами, здесь же были и дощатый помост, где глашатай
объявлял указы своих властителей. Ирма искала глазами кого-то, кто походил бы на
белорясов, служителей светлого бога Птарха. Девушке сложно было ответить, как
именно должны выглядеть жрецы Солнцеликого, судя по описаниям, они ходили в
светлых одеждах и со светлыми мыслями.
Гостья уже прошла по торговым
рядам, как вдруг из неоткуда возник всадник, он несся прямо на неё. Ирма едва
успела шарахнуться в сторону, уже второй раз за неделю едва не оказавшись под
копытами лошади, и упав, тут же торопливо поправила юбку. Как можно быстрей Ирма
скрылась в толпе, очень боясь, что кто-то заметил бубенец. И тут увидела
большую группу людей в белых хламидах возле дощатого помоста. На помосте шло
представление странного толка.
Огромный и толстый детина кричал что-то в
толпу, Ирма плохо понимала суть и подошла ближе. На сцену к говорившему вывели
девушку, почти девочку, очень бледную и испуганную.
- Ведьма! – заорала толпа.
- Сожги нечисть! – Ирма растерянно огляделась,
не понимая, почему все сходят с ума? Девушка на помосте была самой
обыкновенной. Впрочем, рыбачка тоже была обычной женщиной. Ирма невольно пожалела,
что на месте бичуемой толпой девчонки не стояла её «хозяйка».
Вдруг кто-то толкнул её в
спину.
Ирма не удержала равновесие и упала на
впередистоящего старика, одетого в кипельно-белые одеяния. Он обернулся и
гневно взглянул на Ирму:
- Нечестивица, да как ты
посмела!? – разразился упреком старик, хватая за руку. В его глазах зажегся
хищный огонь, словно отражавший зарево костра, к которому приговорят Ирму за её
проступок. Как вдруг кто-то резко потянул её назад:
- Бежим! – голос над ухом оглушил не хуже
толпы. Ирма бросилась за незнакомцем, понимая, что нечаянно задетый ею старик
оскорбления так просто с рук не спустит.
- Ведьма напала на
епископа! Она хотела убить его! Найдите девку! – неслось ей в спину, но ее
провожатый явно знал, что делал. Те, кто вставал на его пути, подозрительно
быстро отлетали, а толпа скорее веселилась происходящему, чем стремилась
выполнить приказ.
Ирма бежала, не чуя ног, но площадь была
вымощена камнем, девушка зацепилась босой ногой за один, неверно поставила ногу
и… в глазах потемнело от боли. Она потеряла сознание.
Ольгерд. Незнакомка.
Всадник отпустил поводья,
больше всего он любил лететь галопом. Только обычно он делал это в лесу, рискуя
свернуть шею лишь себе одному. Сегодня же пустил коня прямо в городе…
Закономерно представить,
что на базарной площади под копыта жеребца бросился какой-то сумасшедший.
Пытаясь резко остановить коня, Ольгерд дернул поводья, конь ушел в сторону,
встал на дыбы и скинул седока. Так всадник оказался лицом в брусчатке, едва не
свернув-таки себе шею. Ругаясь на сумасшедшего, бросившегося под копыта
строптивого жеребца, неудачливый наездник быстро поднялся. И замер.
«Сумасшедшим» оказалась
девушка. Ольгерд во все глаза смотрел на редкую красавицу. Никогда еще он не
встречал похожих. Девушка словно бы танцевала каждым жестом. Тонкая, вытянутая
фигурка приковывала взгляд, резное личико с высокими скулами и гордыми бровями
чаровало. Длинные русо-золотые косы едва не подметали мостовую, но больше всего
заворожили глаза, огромные, светло-зелено-голубые, точно в цвет моря.
