Ирма не стала дожидаться,
когда насильник совсем уснет. Она бросилась обратно к дороге, где оставались лошадь
и телега.
Вскочив на козла, девушка
что было сил хлестнула бедную кобылу вожжами. Перепуганное животное, только что
понуро стоявшее и отбивавшееся хвостом от мух, понесло.
Лошадь летела, не
разбирая дороги, Ирма ревела как маленькая, размазывая слезы по лицу. И, наверное,
совсем забылась бы в истерике, если б не лошадь. Несчастное животное вылетело с
дороги и понеслось по полю, от чего телега заскакала. Ирму подбросило вперед,
она перелетела через лошадиную голову и чудом увернулась от копыт и колес.
Очнулась Ирма уже в траве. Темнело.
Должно быть, она потеряла
сознание, когда выпала из телеги, решила девушка. Ведь из дома ведьмы они
выезжали не позднее полдня.
Ирма встала и огляделась.
Она была одна, в поле, зеленом от молодой ржи. Застрекотали маленькие
кузнечики. Поодаль виднелась дорога, а на горизонте - лес.
Лошадь пропала вместе с
телегой. Ирма решила, что бедное животное вернулось домой. И теперь придется
идти пешком.
Ирма растерянно подумала, что дальше? Куда ей
идти? Где искать Тею и Тирона?
Мысль о детях стала
спасительной. Ирма ухватилась за неё, как утопающий за соломинку. Что бы не
ждало потом, это «потом» абсолютно невозможно без потерянных детей. Она сделала
шаг. Колокольчик противно брякнул. Терпение Ирмы лопнуло, одним прыжком девушка
оказалась в канаве, где набрала травы и уже не жалея времени забила ей щель
«говоруна».
Ирма вернулась на дорогу,
рассудив так: если есть дорога, то она куда-нибудь ведет. Возвращаться обратно Ирма
точно не станет, Теи и Тирона в прибрежных деревнях нет. Иначе ведьма нашла бы
их. А рисковать снова попасться жестоким и страшным людям, ей хотелось меньше
всего. По всему выходило, что нужно идти вперед.
В тишине дороги брякал
только колокольчик, сколько Ирма не забивала его глиной и травой, он все равно
продолжал монотонно бренчать при каждом движении, раня Ирму мыслью, что дети
тоже попали в рабство. Что на щиколотке маленькой Теи трется цепь, отчего уже
набился здоровый синяк, а Тирон в каждом новом шаге слышит этот мерзкий звук.
Ирма подумала, что
когда-то любила колокольчики, любила слушать их перезвон на ветру. Но когда и
где это было? Она не помнила...
Дорога петляла,
становилось многолюдней. Ирма старалась избегать любых встреч, но это было все
сложней. В пути она украдкой заглядывала в придорожные деревни, хоть и очень
боялась, что её снова поймают и отдадут обратно старухе или «жениху». А может,
и того хуже... Поэтому все общение с местными Ирма сводила к коротким вопросам
и быстрым ответам.
Так ей удалось вызнать,
что есть такие жрецы-белорясы. К ним часто отправляют осиротевших детей. Дети
работают, за это белорясы их кормят и одевают. Больше всего белорясов в
столице. Значит, теперь она пойдет в столицу!
После многих дней
скитаний на горизонте забрезжили городские стены, но, к странной радости Ирмы,
престольная располагалась на берегу моря. Сердце заколотилось. Вдруг Тея и
Тирон уже здесь?! Вдруг их вынесло на этот берег?
Превозмогая боль и
голодную слабость, Ирма ускорилась.
Столица встретила путницу
тяжелым смрадом и грязью. Идти по выложенным камнем улицам было совсем тяжело.
От долгого пути цепь и бубенец стали настоящим орудием пыток: огромный синяк
растекался буро-синим пятном, нога жутко опухла, от чего каждый шаг давался
боем. Ирма заметно хромала и теперь старалась идти в самых многолюдных местах
улицы, очень боясь, что бубенец заметят даже под длинной юбкой. Но все были
слишком заняты своими делами и на хромую внимания не обращали.
