Шокер пожал плечами:
- Да мне-то что?.. У Нарратора тут так всё было отлажено, что моя задача была принять и не развалить. Справился, кажется.
Он опять улыбнулся, глядя на меня. Несмотря на эти частые улыбки и спокойный голос, я видела, что он сильно измотан, глаза покрасневшие, запавшие, глубокие морщинки в уголках.
- Устаёшь?
Он развёл руками:
- Наверное, да. Но привык уже, особо не замечаю.
- Как Лали?
- Ничего. Могло быть и хуже, - уклончиво отозвался он, отводя взгляд.
- Скоро ей?
- Может, сегодня. Может, завтра. А то и через неделю… Я хотел было её на поверхность отправить. Думал, может дома ей лучше будет. Но потом понял: нельзя её вообще от себя отпускать, до беды недалеко.
- Ей же в хорошую клинику надо, с её-то здоровьем.
Шокер кивнул:
- Я знаю. Всё уже устроено. Здесь ведь есть гатрийские госпитали, только попасть туда сложно. Но Нарратор всё уладил через свои связи, нас ждут. Сегодня вечером хочу её отвезти, и сам с ней останусь. Лис меня здесь подменит, на него можно всё оставить, он справится.
Он замолчал и о чём-то крепко задумался.
- Андрюша, всё хорошо будет, - я погладила его плечо.
Он покивал:
- Конечно. Конечно, хорошо… - помолчал и добавил. – С моим-то везением по жизни…
- Боишься?
- Угу, - промычал он, склонив голову.
- Мне Йан говорил, что нельзя дурные мысли лелеять. Гнать их надо.
- Мне он тоже это говорил, когда моя жена сутки в реанимации умирала… - в отчаянии бросил Шокер и умолк.
- А… Шокер… - я в панике соображала, что предпринять. – А я тут вроде Валею заметила? Правильно? Или я обозналась?
Он вскинул голову:
- Нет, не обозналась. Здесь она, - он даже чуть улыбнулся. – Я её сначала хотел домой отправить, с Ритой вместе. Тем более, Рита очень просила. Но не смог. Как представил, что я буду тут практически безвылазно, а Валея там… Не смог отпустить. Знаешь, она говорит, что и сама не хочет уходить. Наверное, чувствует, как мне хреново. Сидит вон целыми днями в проводах, схемы тестирует, - Шокер вздохнул и улыбнулся ещё теплее. - Она у меня умница…
Была у меня подлая мысль перебить его мандраж праведным гневом. Но после этой улыбки от идеи пришлось отказаться. Стирать такие улыбки с отцовских лиц бесчеловечно.
- Она ещё замуж не собирается?
- Кто? – Шокер похлопал ресницами. – Валя?! Да ты что?! Она ведь ребёнок.
- Так ей же шестнадцать? Ты себя вспомни в её возрасте.
Он насупился, глядя на меня, потом жёстко рубанул ладонью:
- Я – это я! Я – мужчина, готов был брать ответственность. А Валею никто не получит, если не докажет, что она будет с ним счастлива и в безопасности.
- А разве кто-то обязан заручиться твоим согласием? Не помню я такого в гатрийских законах.
- Если этот «кто-то» не хочет стать моим врагом, ему придётся заручиться, - сурово сказал Шокер. - И дело не в законах, если уж на то пошло. Дело - во мне. И этому «кому-то» придётся со мной считаться.
- Бедная девочка…
- Думаешь? – усмехнулся он. - Нет, Кира. Я как раз делаю всё, чтобы она не стала бедной девочкой.
- По-моему, ни одному парню не светит тебе понравиться. Это нереально.
- Ничего подобного. Я бы с радостью отдал её в надёжные руки. Со временем они появятся.
- Руки гатрийского аристократа?
- Именно, - холодно подтвердил Шокер.
- А если надёжные руки будут принадлежать совсем не гатрийцу? Или гатрийцу, но не знатному? Тогда как? Без надежды?
Судя по гримасе Шокера, я полезла туда, куда бы лучше не соваться.
