– Ма-а-а-а-аша-а-а!!!
– Мария Александровна! – Поправила она.
– Ух как!
– И почаще!
– Слушаюсь и повинуюсь моя госпожа.
– Давно бы так. Наливайте сразу и по третьему бокалу.
– Мы не спешим?
– Хочу быть пьяная.
– Пьяная?
– Пьяная и веселая. Se promener ainsi se promener.
– Что бы все забыть?
– Все все! И хозяйку, и Петербург, и прошлую жизнь. Я когда выпью становлюсь сама собой. Естественная. Даже сама себе нравлюсь.
– Ну, значит третий тост за вас. Сам Бог велел.
– Поддерживаю.
Я передвинул стул поближе к ней и сел почти вплотную.
– Не поняла вашего демарша, – сказала она, покосившись на меня и морща смешно лобик, – лучше яблоки порежьте и садитесь, где сидели, а то я вас не вижу совсем.
Я убрал темный завиток волос и поцеловал ее в розовое ушко.
– Вы видите у меня в руке нож, – повела она плечом, как бы сбрасывая что-то, – сами не режете и мне мешаете.
– Так уж и мешаю?
– Конечно! Мы так хорошо беседовали. Я жду, что вы про себя расскажите. Я ведь совсем о вас ничего не знаю. Давайте назад, и это, – она подняла руку и покрутила ей неопределенно в воздухе. Этот жест видимо означал, чтобы все вернулось на круги своя. Я с сожалением отодвинулся на полшага.
– Нет! Сядьте напротив. Ну, пожалуйста, прошу вас. Мне очень надо видеть ваше лицо. Я люблю на него смотреть.
Я, сделав губы трубочкой, промычал что-то неопределенно-обиженное и пересел напротив.
– Вот теперь вы молодец! L’homme admirable! – Она нагнулась через стол и поцеловала меня в губы.– Не дуйтесь. У нас уйма времени.
Но она ошиблась. Как раз в это время послышались шаги у двери, заскрипели половицы крыльца, и кто-то постучался. Маша надув щеки закатила смешно глаза и приложила палец к губам.
– Тс-с! Кто там? – зашептала она.
– Не знаю, – ответил я тоже шепотом.– Если хозяйка, обойдется. У нас сонный час.
Опять постучали, но более требовательно.
– Что уж там! Придется впустить, а то подумает не бог весть что. Так будет лучше, – проговорила она.
Я со вздохом пошел открывать. В проеме с обезоруживающей улыбкой возник Константин.
– Сударь!!! Как я рад видеть вас в нашем забытом богом уголке! Не ожидал!
– Привет Костя. Сто лет.
– Ты как не рад?
– Хозяйка сказала? – вопросом на вопрос уклончиво ответил я.
– Она. Дай, думаю поручкаюсь зайду. Ну, показывай, жена, невеста?
– Ну, тебе прямо всё и расскажи!
– И расскажи и покажи. Да! Красавица! – Он приложил ее руку к своим губам. – Константин. Старый друг Михаила, настолько старый, что он уже совершено, забыл меня и не удосужился заглянуть по соседству.
– Мария Александровна, можно просто Маша.
– Очень приятно. Чудесное у вас имя. Мое любимое. И матушку у меня так зовут. Если не прогоните, я тут у вас посижу минутку. У нас тут такая скука! Вы не представляете, как я истосковался по хорошему общению.
Эта минутка у него затянулась почти на пару часов. Мы уже попили вместе чай. Я уже демонстративно молчал, но Косте все было нипочем. Он трещал и трещал без умолку и при этом смотрел только на Машу. Меня как бы ни существовало в природе. Природная скромность Маши не позволяла ей уйти или ответить резко, она только изредка виновато улыбалась, перехватывая мой возмущенный взгляд.
Наконец я не выдержал и уже прямо сказал:
– Костя, нам хотелось немножко отдохнуть. Маша чувствует себя не совсем здоровой.
– Да конечно! Это я понимаю. Но как жаль. Правда, друзья мои, я бы так и сидел бы с вами и болтал весь вечер. Так не хочется уходить. Может, ко мне пройдем. Я теперь рисую, пишу картины, в основном пейзажи. Подарю, если что-то вам понравится.
