Грубо.
Жестко.
Зато без лишних вопросов.
– Я закончила, – прошелестела Жасмин через десять долбаных минут.
– Не закончила.
Я достал из кармана ампулу и шприц в упаковке.
– Вколи вот это, и спать пойдем.
– Это сильный препарат, – недовольно поджимает губы, изучив название, – могут начаться галлюцинации. Я знаю, я медик.
Я посмотрел на нее в упор.
И больше слов не потребовалось – Жасмин послушно набрала в шприц лекарство и сделала, как я сказал.
– Идем. Я устал.
– Мы будем спать вместе? – ее голос дрогнул.
Я забрел в одну из спален, где была двуспальная кровать. Выбросил окровавленную рубашку на пол и оглядел чистый бинт на плече. Ювелирная работа. Грех не иметь такую девочку рядом с собой.
Я тяжело опустился на кровать и хлопнул пятерней рядом с собой.
– Снимай платье и ложись. И советую тебе проделать манипуляции именно в таком порядке. Хочу тебя голую. Рядом с собой.
Слова дались мне тяжело.
Вытягиваю из-за пояса пистолет, бросаю на тумбу. Лекарство начинало действовать. Надо уснуть, пока не вернулась боль.
Жасмин затравленно глянула на тумбу. Аргумент принят.
В добровольно-принудительном порядке она стянула платье и тут же забралась под одеяло. На самый край легла, будто я не достану.
А я взял и достал. Здоровой рукой схватил ее за талию и притянул к себе. Жасмин охнула от рывка, а я с наслаждением уткнулся в ее волосы. Она мной пропахла, и это был охренительно приятный запах.
– Не трону, спи. Сегодня не трону.
Жасмин напряглась, но промолчала. И покорно к моей груди прильнула.
Теплая. Нежная. Без нее бы не уснул. Валялся бы в тишине, пялился бы в одну точку, но не уснул.
Мое обезболивающее. Моя Жасмин.
Я провалился в сон моментально.
А ночью проснулся от криков. Душу раздирающих криков. Жасмин плакала во сне и надсадно звала на помощь.
Я рывком схватил пистолет. Сонными глазами уставился во тьму и рефлекторно загородил собой Жасмин.
Рефлекс защищать кого-то – это нечто новое. Ранее неведомое мне.
Дома кто-то был, подумал я, услышав ее истошные крики сквозь сон.
Но во тьме зияла пустота. В квартире было тихо, если не учитывать вопли Жасмин. Она никак не успокаивалась. Ей снился сон.
– Твою мать, этого еще мне не хватало, – чертыхнулся сквозь зубы.
Я включил ночник.
Женское тело металось на постели подобно раненому зверю.
Бледное лицо Жасмин было влажным. Губы ее искусаны – не мной. Голос уже хрипел, скоро просядет вовсе.
Пора было тормозить. Так дело не пойдет.
Я перехватил тонкое запястье и насильно перевернул девчонку на спину. Позже понял, что это было зря – от моей хватки она закричала еще сильнее.
Зато распахнула глаза. Проснулась.
– Не ори! – велел я.
Но Жасмин будто не слышала меня. Глазами здесь, разумом – не со мной. Кричала без перебоя, хоть пощечину влепляй.
Пришлось рывком закрыть ей рот. Пусть грубо, зато действенно. Не хватало мне соседей, что сбегутся на ее ор, и последующих нарядов по мою душу.
Девчонка продолжала метаться по постели.
В темноте ее глаза нашли меня, и я подумал: все, сейчас успокоится.
Но эта ночь, как и сама Жасмин, была полна сюрпризов.
Я получил удар в живот.
Нехилый такой, блд, удар.
Я согнулся пополам. Здоровый крепкий мужик – согнулся. Пополам.
– Ах ты… – прохрипел через силу.
Не теряя позиции, я рывком переместил руку на ее горло. Самая комфортная зона для того, чтобы обездвижить.
На ее тонкой шейке быстро билась жилка. Я надавил на нее. Чтобы заглушить ее крики, пришлось действовать грубо.
