- Услуги Авроры тебе уже больше не понадобятся, - подтвердил доктор Митчелл, передавая результаты анализов мне в руки.
- Я буду готова съехать завтра, - серьезным тоном отрапортовала она и, вытащив из сумки кошелек, положила на стол Генри кредитную карточку. - Отчёт по расходам за текущий месяц я сегодня же вечером подготовлю и отправлю, как обычно, на электронный адрес бухгалтерии фонда.
- Да, я тоже не задержусь в апартаментах, - кивнула я, а Аврора добавила:
- Я приведу квартиру в порядок, и ключи мы оставим у консьержа.
- Через три месяца вновь на обследование, - добавил Генри серьезным тоном. - Если возникнут проблемы, звони.
Мы ехали по шумной улице, я рассматривала бегущих по делам прохожих и улыбалась - я так долго ждала, когда, наконец, окажусь по эту сторону жизни, стану одной из составляющих внешнего мира, а не наблюдателем через стеклянную стену болезни. Открыв окно, я почувствовала теплое солнечное прикосновение к моей коже и вдохнула полной грудью мартовский свежий воздух.
Зажмурившись от яркого солнца, я поймала себя на мысли, что еще никогда не чувствовала себя такой свободной. Хотелось поднять голову и крикнуть в небо “Я ЗДОРОВА!”, потому что самые тяжелые оковы - это оковы болезни. Только сейчас, оглядываясь назад, я поняла, насколько ужасный и страшный период был пройден - когда я не могла контролировать свой организм, когда моя внутренняя слабость не поддавалась привычному здоровому ритму, и я была вынуждена изо дня в день бороться, капля по капле отвоевывая у болезни свою жизненную силу и энергию.
Словно в унисон моему немому радостному крику в небо запела Анна Нетребко.
- Ну что? Как дела в больнице? - спросила Джулия в нетерпении. Ее тоже порядком тяготила эта медицинская эпопея.
- Все как нельзя хорошо! Я официально выписана!
- Ну слава всем святым! Поздравляю! - выдохнула подруга. - Когда тебя забирать?
- Мы решили с Авророй сегодня упаковать вещи. Потом я хочу помочь ей привести квартиру в порядок, хотя она сопротивляется и мотает головой. Так что если у тебя будет возможность, давай завтра в обед? Сможешь отпроситься на работе еще на час?
- Без проблем! У меня и так переработок уже на несколько дней скопилось.
Я ехала в машине и тихо улыбалась.
- Счастлива? - услышала я тихий голос Авроры.
- Очень. Чувствую себя птицей, которую выпустили на свободу.
- Надеюсь вы на меня не держите зла?
- За что? - удивленно посмотрела я на нее.
- За мой деспотизм.
- Благодаря вашему деспотизму, я здорова, - усмехнулась я.
- Ты жива… - задумчиво произнесла она.
- Все было так плохо?
- Очень, - немного подумав, произнесла она. - Мы опасались плеврита или, того хуже, отека легкого. Были все предпосылки, и показатели в анализах не радовали.
- Это хорошо, что я не осознавала до конца всю степень тяжести... - нахмурилась я и добавила: - И теперь понятно, почему в октябре, когда я заболела пневмонией, доктор Митчелл и мой отец настояли, чтобы я взяла академический отпуск в Университете.
Я грустно усмехнулась, вспоминая, как отец лично ездил в универ, оформлял заявление и предоставлял справки, а я злилась, упиралась и не хотела понимать, зачем упускать год своей жизни.
- Только не подумайте, что я пугаю, - между тем продолжила Аврора, - просто хочу посоветовать не пренебрегать своим здоровьем, и если возникнут малейшие проблемы, обращайтесь в больницу.
- Хорошо. Спасибо за совет, - и, посмотрев на строгий профиль Авроры, вздохнула: - Мне будет грустно с вами расставаться. Вы добрая. Настоящая.
