― Вопрос, на кой хер ты такие носишь? Или женишка собиралась побаловать?
Его вопрос прозвучал как удар под дых. Я замерла и с грустью посмотрела в его глаза. Он думает, я счастливо ожидаю дня свадьбы? Да я молюсь, чтобы этот день никогда не настал.
― Прости, ― неожиданно произнес он и руками убрал мои волосы за спину.
― Я его ненавижу, ― честно призналась я и опустила взгляд, жалея, что осмелилась думать о Вяземском.
― Он тебя тронул?
Вопрос Димы заставил посмотреть ему в глаза. Что мне ответить? Соврать или сказать правду?
― Даже не смей врать, я все увижу по твоему лицу.
Вот и ответ. Врать нет смысла.
― Трогал пидор. Я его уничтожу.
― Димочка, не надо. Он очень опасный человек, он может сделать что угодно.
― В том числе и насиловать женщину?
― Я отделалась малой жертвой, ― честно призналась я, потому что понимала, врать не имеет смысла.
― Это как?
― Я… сама позволила ему это сделать.
Дима нахмурился и резко пересадил меня в кресло. Отбросил свои штаны и голым прошел по квартире. Его спина напряжена, мышцы на заднице красиво перекатываются при ходьбе, только вот я видела, что мои слова его задели. Он остановился у барного стола, достал из мини‐холодильника виски и, наполнив стакан, залпом его опустошил. Со стуком вернул на стол и развернулся ко мне, зло посмотрев в глаза.
Меня накрыло. Господи, что я творю? Зачем пришла сюда? Я же теперь для Воскресенского одна из шлюх. Я резко поднялась из кресла и, схватив свое платье, принялась натягивать его.
Идиотка. О чем я только думала, когда шла сюда. А главное, чем я думала? Явно не мозгами!
― Села на место! ― прозвучал грозный голос, но я не прекратила одеваться.
Пелена сошла, и меня накрыло реальностью.
― Ты меня не услышала? Я сказал: села на место.
― Не разговаривай так со мной! Хватит!
Я натянула платье и пыталась его застегнуть. Не хочу больше оставаться здесь, не хочу видеть в его глазах презрение. Не могу.
За спиной послышались шаги, и в следующую секунду он резко развернул меня лицом к себе и уставился на меня гневным взглядом. Одернул платье, но я тут же перехватила ткань, не позволяя ему раздеть меня.
― Ты спала с ним.
― Спала. И что?
Я видела в его глазах ненависть. Только что мне тогда говорить о его любовницах? Да и имею ли я право упрекать его в этом? Только почему он упрекает меня?
― А ты бы предпочел, чтобы он меня изнасиловал, разорвал всю, да? Или ты думаешь, мне принесло удовольствие спать с ним? Мне и этого унижения хватило! ― закричала я и резко его оттолкнула. ― Я грязной себя ощущаю после него! А ты смеешь так себя вести со мной? Да я бы уже в ванной лежала с перерезанными венами. Если бы он посмел так поступить со мной, если бы я сама не отдалась ему. Ненавижу вас, ненавижу!
Я быстро побежала к выходу. Хотела поскорее сбежать отсюда, хотела исчезнуть и никогда больше не ощущать унижение.
Зачем он так со мной? Зачем?
Схватила пальто с вешалки, собираясь надеть, но Дима тут же вырвал его из моих рук и отшвырнул, мгновенно притягивая меня к своему телу. Он обхватил так, что я даже пошевелиться не могла. Только всхлипывала и дрожала.
Я не знала, как буду жить дальше и сколько протяну в этом злополучном браке.
― Успокойся. Слышишь меня? Успокойся.
Дима принялся в успокаивающем жесте гладить меня по голове, а я нервно кусала губы, стоя все так же без движения.
― Я ненавижу себя.
― Прости меня. Я идиот. Прости меня, Настя. Ты не грязная, и даже не смей так думать о себе. Ты самая чистая девочка, которую я знаю. Слышишь меня? Лучше тебя нет никого. Для меня нет.
