Конечно, встал вопрос о том, что медведя в таких условиях держать слишком опасно. А куда же мы её денем? Мы и в цирк, и в зоопарк обращались – не получается нигде пристроить. В лес она уже в том году далеко не уходила – нельзя отпускать. Рядом же бродить будет!
Осталось только застрелить. А она чувствует шумиху вокруг себя, тосковать начала. Я жалею её. Хоть и зверь она, а сердце и зверя любить начинает, когда столько вместе пережито. И сказала я Николаю: «Будете убивать, чтоб не при мне, а когда меня дома не будет!»
В последнее утро жизни Сюрпризы уходила я на работу, а она встала на задние лапы, смотрит мне вслед и кричит: «Мамма, мамма!» А я иду, не оглядываясь, и плачу. Когда вернулась домой, Сюрпризы уже не было.
Шкура долго нам о медведице напоминала. Мой папа, ваш прадед Фёдор Николаевич, когда приехал к нам в гости, ни на чём не соглашался спать, кроме как на медвежьей шкуре. Потом, вернувшись в свою деревню, он всем рассказывал о рыбалке и о том, на какой необычной лежанке он спал.
Ребятам долго мы давали медвежий жир для здоровья. Они до сих пор так и не болеют – уж сорок лет с тех пор прошло.
А на Новый год Марина нарядилась медведицей – отец из шкуры головы сшил шлем в форме медвежьей морды. Это был очень интересный костюм, который понравился всем ребятам.
Но главное из всего того, что осталось нам от нашей Сюрпризы, – это та самая история, которую я только что вам рассказала.
Девочка Нягань утёрла со щеки последние дождинки-слезинки и улыбнулась. Тучи куда-то попрятались, и небо озорно подмигивало Нягани своими звёздочками.
Старая Нягань вдруг решила побаловать дочку. На древнем хантейском языке что-то шепнула небу, и оно замерцало разноцветными лучами. Нягань протянула руки и приняла матушкин подарок – ожерелье «северное сияние». Оно мягко переливалось дивным разноцветьем, и отсветы его играли в восторженных очах Нягани.
Осень тихо прошептала: «Какая же ты красивая, Нягань!»
Где-то ноябрь – ещё осень. А в Нягани уже наступила зима. Ледовитый океан прислал в гости своего любимца, северного ветра, который без своих любимых морозов и снегопадов не путешествует. Поэтому к встрече дорогого гостя пришлось изрядно подготовиться.
Чтоб не озябнуть в зимнем лесу, Нягань надела валенки, подаренные ей болотной тёткой Торфяницей, голову укутала ажурной косынкой из утреннего инея, которую связали весёлые братья-заморозки, а на плечи набросила белоснежную накидку из первого снега, которую ей сшил сам дед Снегопад. Вот и всё готово – можно гостя не бояться!
Но чем развлечь ветреного приятеля с Севера? А вот и он! Ой, это же не северный ветер, а восточный! Радость-то какая! И всё же – что он потерял в наших краях?
Нягань, чтобы не выдать своей радости (вернее, чтобы незваный и негаданный гость не зазнавался), притворилась спящей.
Восточный ветер ворвался, завихрил, закрутил маленькими смерчами, поднимая снеговую пыль, обнажая неприглядные лужицы и мелкий мусор:
– Ох, и грязи-то сколько у тебя! Хватит спать! Быстро взбодрись и порядок наводи. Правящего архиерея встречать надо!
– Кого? Ты откуда прилетел? Может, ты меня с другим городом перепутал?
Конец ознакомительного фрагмента.
Если вам понравилась книга, поддержите автора, купив полную версию по ссылке ниже.
Продолжить чтение
