— М-мистер Артонт, — пробубнила я, войдя в кабинет и никого не обнаружив.
Большой телевизор на стене вещал последние новости на неизвестном мне языке.
Теперь я заметила движение в огромном кожаном кресле, повернутом к экрану. Действительно, посмотрите-ка, какой занятой! Смотрит телевизор в рабочее время.
— В общем, ты понял мое мнение относительно этого, Рэм, — послышался приятный бархатистый тембр, и я почему-то затаила дыхание. — Передай братьям: если мы имеем равноправные голоса, то я не поддерживаю такого рода шутки. Надо было додуматься посадить этого психа в президентское кресло! Вы же понимаете, чем это может быть чревато? Мало прецедентов в истории?
Очевидно, ректор негодовал, однако интонация оставалась ровной.
Видимо, речь шла о предстоящих выборах президента академии. Неужели все заранее спланировано? Тем лучше для меня. Хотя бы эта головная боль отпадет. Интересно, что еще за «братья»? Неужели у проректоров тоже есть своеобразные братства? Типа альфа-ректорат...
Я усмехнулась своим мыслям и прикрыла рот ладонью, дабы угомонить несвоевременный приступ веселья.
— Прости, что тебе приходится быть посредником между нами. Я прекрасно понимаю, что это не твоих рук дело. Просто мне некогда выяснять, кто это учудил и почему остальные не воспрепятствовали. Но даже если нынче у них такие развлечения, то пусть экспериментируют на чем-то помельче. Желательно там, где нет кнопки. Я, ты, Джей, Эйден — это уже четыре голоса. Думаю, остались и другие адекватные личности, которые против подобного.
Ректор снова замолчал. В огромном кабинете без его голоса стало слишком тихо.
— Благодарю за то, что всегда могу положиться на тебя, Рэм.
Мужчина все продолжал что-то тихо обсуждать с собеседником, тогда как я принялась изучать огромный стол черного дерева.
Шикарную столешницу покрывали восхитительные резные узоры, залитые синей смолой. Она выглядела, словно гигантский драгоценный камень. В центре был вырезан дикий кот, глаза которого были так же залиты синей смолой. Само создание, словно сшитое из смоляных нитей, подсвечивалось изнутри. Казалось, оно состоит из микроскопических молний.
Не удержавшись, я шагнула к массивной мебели и провела ладонью по рельефной резьбе. К моему удивлению, поверхность под пальцами оказалась идеально гладкой.
Невероятно красиво!
Я вдруг осознала, что уже долгое время не слышу ни единого звука. Оторвав взгляд от великолепного стола, я замерла. На меня изучающе смотрели невообразимо прекрасные глаза. Совсем как у кота на столешнице.
— Нравится? — едва заметно усмехнувшись, спросил мужчина.
— Да, — не отдавая себе отчета, отозвалась я. А о чем речь? — Что?
— Это подарок от… — он немного подумал, — от братьев.
— Восхитительно, — ответила я честно, не в силах понять, что сейчас происходит.
Почему этот человек здесь? Мой маньяк — в кабинете ректора!
— Действительно? — Маньяк поднялся из кресла и бесшумной поступью неторопливо пошел вокруг стола, будто желая убедиться в моих словах. Словно и вовсе впервые видел свой подарок и меня. Но это ведь неправда.
Что он тут делает?
— Поделишься тем, что именно ты находишь восхитительным? Работу мастера или это существо?
Значит, теперь будем изображать светскую беседу?
— Работа мастера великолепна, — ответила я, напрягаясь оттого, что мужчина остановился за моей спиной. — Но разве была бы она так же прекрасна, если бы некий художник с весьма замысловатой фантазией не придумал столь восхитительное существо?
