Звук смачной пощёчины пролетел по пустому классу. Питерский на миг закрыл глаза, получив по щеке, а потом открыл их, и я сжалась в ком…
Блин, я ударила его!
Этот день — последний в моей жизни, судя по звериному взгляду Питерского.
Он меня теперь убьёт просто! Помоет этот пол прямо мной! Но как ещё остановить его, я не знала.
Только не такой поцелуй.
Только не такой ценой.
Только не с ним…
Злость и ярость плескались штормом в его глазах. Внезапно мой хвост оказался в захвате его кулака, он подтянул меня за него ближе к себе, пока моё сердце отбивало барабанную дробь от страха.
— Ты чё сделала, Рыжая? Сама хоть поняла? — спросил он необычно низким голосом.
Я довела его сегодня конкретно. Но даже пошевелиться не получалось в его руках, только и могла, что с испугом смотреть в его лицо широко распахнутыми глазами.
— Я боюсь тебя… — почти прошептала я, высказывая свои настоящие эмоции на этот момент.
Он не ответил, но хватка, кажется, начала ослабевать.
— Так, что здесь происходит? — услышала я за спиной голос Аллы.
Роман стоял, держа в кулаке мои волосы, ещё секунду, а потом вынужден был отпустить меня и отступить.
— Катя? — удивилась она, увидев меня, когда Питерский перестал загораживать своей мощной спиной. — Что вы здесь делаете?
Я выпрямилась и поправила одежду, которая перекосилась в пылу борьбы с Питерским. Ноги дрожали, а что говорить, я не знала. Я не могла сама понять, что только что произошло, не то что говорить об этом.
Алла же смотрела на нас хитрым взглядом. Кажется, она решила, что мы здесь… целовались.
Впрочем, почти всё так и было… То, что происходило до этого и что Роман меня немного потрепал за хвост, она видеть не могла.
— Я… забыла блокнот, — ответила я неестественно высоким голосом, спрятав глаза за ресницами.
— Забрали его?
— Да.
— Питерский, вы что — хотели заставить Романову мыть пол? — изогнула она одну бровь.
— С чего вы взяли? — раздражённо сказал парень, который тоже смотрел себе на кроссовки. — Вы же слышали — она блокнот забыла, растяпа склерозная.
Я снова нахмурилась. Ну что за непроходимый хам! От его перемен в настроении у меня развивается аллергия и паника. То оскорбляет, то обнимает, то целовать себя просит, то лезет сам…
— Тогда Катя может идти домой, а вы, Роман, берёте при мне швабру и моете пол.
Питерский поднял на неё голову с не самым добрым выражением лица. Я же взяла свой рюкзак, который свалился с плеча, пока Рома нёс меня сюда, и поспешила уйти. Это, конечно, забавное зрелище — как он драит полы класса, но сейчас мне не до этого. Хотелось поскорее обнять бабушку и успокоиться. Я совсем ничего уже не понимаю, за что он так со мной обращается? Я ведь не игрушка, и требовать моей ласки никто не вправе!
Кажется, я считала, что он мне нравится?
Беру свои слова обратно!
9. 8.
РОМАН.
Полы помыть всё же пришлось — проблемы с Аллой и отцом мне не нужны.
Пока ехал из гимназии и уже у себя в комнате всё думал о том, что случилось в классе.
На фига я полез её целовать? Я же хотел заставить заучку мыть полы!
Кажется, рядом с ней меня совсем коротить стало…
Я теряю над собой контроль. Просто не могу держать свое тело и чувства в узде, когда вижу её близко, ощущаю её тепло и имею возможность прикоснуться.
Чувства?
Я сказал “чувства”?
Упал лицом в подушку.
Бли-и-и-н…
Кажется, Архип прав, и я испытываю к ней что-то.
Раньше просто нравилось троллить её и когда она бесится, но теперь я как больной слюни пускаю при виде неё и хочу узнать вкус её губ.
