Слышу насмешку в голосе парня, когда он отзывается своим:
– Неужели я похож на торгаша? Не смешите меня, право слово. – И спрашивает: – Эмили Веллер здесь живет?
– Эмили Веллер? – абсолютно натурально удивляется Кристина. – Вы, что же, ее дружок? Тот самый, что заделал ребенка и бросил бедняжку в интересном положении? – Ее голос становится почти угрожающим. Ей бы на сцене играть, так здорово у нее выходит! – Если это действительно вы, – продолжает она, – то потрудитесь позаботиться о девочке с ребенком... По крайне мере, подыщите им хорошее жилье. Сегодня я пустила ее в последний раз: я, знаете ли, не в том возрасте, чтобы целыми днями выслушивать детское нытье. Голова просто раскалывается... – И кличет меня: – Эмили, тут безответственный папаша явился. Тебя ищет! Поторопись.
Я выступаю вперед и слышу, как Юлиан произносит:
– Никакой я вам не папаша. Я не такой дурак, чтобы заводить ребенка от какой-то левой девчонки... На вот, – он протягивает мне якобы случайно оброненное удостоверение личности, – нашел на своем пороге. Ты мало того, что захватчица, так еще и убийственно безалаберна. Скажи спасибо, что я возвращаю его тебе.
И я произношу:
– Спасибо. – Голос такой писклявый, что я сама его еле слышу. Не удивительно, что парень презрительно кривится, отступая на шаг назад.
– Так ты ее не забираешь? – осведомляется фрау Хаубнер недовольным голосом. – Завтра я выставлю ее за дверь, так и знай.
Юлиан улыбается: должно быть, счастлив, что это не его проблемы – мои. Так он, впрочем, и говорит:
– Она знала, на что шла, обзаводясь своим писклявым довеском, так что пусть сама и выкручивается. А я тут не при чем... – Он поднимает руки ладонями вверх и продолжает отступать к лестнице. Через мгновение его уже нет: только быстрые шаги доносятся с нижнего лестничного пролета.
Мы с Кристиной молча переглядываемся, а Хайди Риттерсбах, выступив из-за угла, со знанием дела произносит:
– Похоже, придется применить тяжелую артиллерию. – И она в очередной раз похлопывает меня по спине.
4. 3 глава. Юлиан
Девушка под боком – та, имени, которой я даже не удосужился узнать – тычет меня рукой.
– Телефон звонит, – хрипит она спросонья. – Ответишь?
Выругиваюсь, пытаясь нащупать смартфон на прикроватном столике. Кому пришло в голову звонить посреди ночи? Так и прибил бы, честное слово.
– Алло? – буквально рычу в телефонную трубку, давая понять незадачливому абоненту всю силу своего негодования.
И тот спрашивает:
– Юлиан Рупперт?
– Да, это я, черт возьми. Кто вы такой и что вам от меня нужно?
– Офицер Винтерхолер, – отвечает невозмутимый голос, – полиция Мюнхена. Я звоню вам по поводу Эмили Веллер, знаете такую?
– Впервые слышу, – кидаю, не задумываясь, почти готовый нажать кнопку отбоя, однако слова офицера останавливают меня.
– А вот она, похоже, хорошо вас знает, молодой человек. Говорит, вы отец ее ребенка и вышвырнули ее на улицу, не особо заботясь об их с дочерью благополучии...
Я почти теряю дар речи от возмущения, даже рот приоткрываю, не в силах выдать что-то хоть минимально похожее на связную речь. А потом меня прорывает:
– Вы, наверное, шутите?! – ору во весь голос, не особо заботясь о приличиях. – Эта девка обманом пробралась в мой дом, а теперь еще и ребенка впаривает. Да пошла она знаете куда...
Мужской голос с другого конца телефонной трубки убийственно невозмутим:
– Так, значит, вы все-таки знаете эту девушку? А минуту назад уверяли в обратном. – И другим, более угрожающим тоном: – Лучше бы вам приехать в полицейский участок, герр Рупперт, и забрать свою девушку домой. Если вы этого не сделаете, – он выдерживает многозначительную паузу, – последствия могут быть не самыми приятными для вас обоих. – И он называет мне адрес полицейского участка.
