– Выбивала-то я недолго. Долго с Алевтиной разговаривала.
– Знакомая ваша?
– У нее внук родился, хорошенький такой…
Как оказалось, со своей подругой Ольга Сергеевна общалась не менее часа. А предположительно Микулина она видела в начале девятого, а Степан пришел домой в половине десятого, раньше не смог. Микулин уходил, когда на улице было еще светло. Зачем же он тогда, спрашивается, выкрутил пробки?..
– А под курткой у парня, который из моей квартиры выходил, что было? – спросил Круча. – Если видели цепь, значит, футболка на нем была?
– Футболка, – кивнула женщина.
– Может, светлая?
– Белая, как молоко!
– Может, вы кровь на ней видели?
– Нет, крови не было… Или не заметила, – задумалась Ольга Сергеевна.
– А парень один был? Может, вы еще кого-то видели?
– Видела. Во дворе. Он в машину садился, человек там стоял…
– Какая машина?
– Черная. А какая марка, не разглядела. – Женщина вздохнула и тронула пальцем оправу своих очков.
– Но здесь, в подъезде, он был один?.. Или, может, кто-то после него вышел?
– Не знаю.
– А в машину он сел и сразу уехал?
– Сразу и уехал. Я еще стояла, смотрела, ну, думаю, может, эта, ну, которая с тобой… Думаю, может, она тоже с ним. Нет, не появилась… Какая-то другая машина подъехала…
– Какая другая? – встрепенулся Степан.
– Да не знаю, далеко было…
– К подъезду подъехала? Кто-то выходил из нее?
– Вышел кто-то, вроде мужчина, брюки на нем были, а не юбка.
– А в какой подъезд вошел?
– В наш подъезд вошел.
– А машина? Куда она делась? Может, и сейчас стоит?
– Да нет, уехала. Сразу же и уехала.
– Может, такси?
– Может, и такси.
– А тот, кто в подъезд вошел, не знаком вам? Зрение у вас плохое, но, может, походка знакомая, манеры.
Ольга Сергеевна думала недолго.
– Да нет, незнакомый… А походка бодрая такая, быстрая. Как у молодого человека.
– Так, хорошо… Может, кто-то из ваших знакомых видел этого мужчину? Кого из соседей вы в этот момент видели? Может, Алевтина выходила?
– Алевтина? Да нет, Алевтина в соседнем доме живет. Она видеть не могла… Никого во дворе не было… Ну, может, и был, но я не видела.
– А дорожку свою вы где выбивали?
Увы, но площадка для выбивания ковров находилась за домом, с этого места свой подъезд Ольга Сергеевна видеть не могла. А со своей знакомой она общалась именно на этой площадке. Поговорила, забрала дорожку, вернулась домой, увидела открытую дверь, заглянула, увидела Степана у телефона, на этом все, дальше только допрос.
– Может, вы что-то раньше видели? – спросил Степан. – Роза три дня у меня жила, я все время на службе. Может, к ней кто-то заходил, пока меня не было.
– Не видела. Сегодня вот видела, человек с золотой цепью от нее выходил, все, больше не видела.
– Может, Роза куда-то выходила?
– Не знаю.
– Может, что-то слышали?
– Слышали! – хитро улыбнулась женщина.
– Что?
– А-а!.. – весело укоряя Степана пальцем, хитро улыбнулась она. – Дело молодое, то и слышала!
Временами Роза слишком громко переживала страстные моменты в их совместной жизни, именно это хотела сказать Ольга Сергеевна. Но Степан даже не улыбнулся. Все, нет больше Розы, замолчала она. Навсегда замолчала. От этой мысли накатила дикая тоска, у Степана заслезились глаза, и он вернулся в свою квартиру.
Роза по-прежнему лежала в луже крови в гостиной. Зрелище в высшей степени душераздирающее, и плакать хотелось, и стонать, но Степан смог взять себя в руки. Розы больше нет и не будет, но ее убийца должен понести наказание. Очень жестокое наказание. Если ее убил Микула, этот подонок умрет. Степан ничуть не сомневался, что сможет задушить его. Тем более что он дал слово убить его, если он вдруг тронет Розу.
