Девушки против - страница 6

Проорав в трубку инструкции, Матумба рванула вон из вестибюля. Мы встали с дивана и потянулись за ней. Ну, точно как утята. У Эммали и Табби оказались похожие чемоданы – тяжелые такие, основательные, на колесиках. А вот у меня была огромная дура с неуклюжей ручкой, много лет бывшая в употреблении и доставшаяся мне по наследству.

– Скорее, скорее, – торопила Матумба, подгоняя нас ко входу в метро. – Мы должны успеть на Гранд Стрит до того, как ваши коллеги редакторы доберутся туда.

Мне показалось, что в ее словах промелькнул сарказм. А, может, и не показалось. Или, может, она просто злая от природы? Некогда мне было об этом размышлять, потому что я осуществляла бег с техническими препятствиями. К примеру, чем не препятствие автоматы, выдающие билеты для проезда в нью-йоркском метро?

– Чего вы там застряли! Это не пульт управления космической ракетой, – бесилась Матумба.

У Табби от такого хамства вытянулось лицо. Я только сочувственно посмотрела на нее, но выступать не решилась. Как ни странно, возмутилась Эммали, которая стояла в очереди за мной.

– Извини, пожалуйста, Матумба, но почему, если у нас так мало времени, мы не взяли такси?

Следовало отдать должное Эммали. Эта, в общем-то, вежливая фраза, была произнесена с большим раздражением. Матумба, впрочем, не смутилась.

– Да потому что, Робертс, такси здесь существует для туристов и тех, у кого денег больше, чем ума, – рявкнула она. – Настоящие нью-йоркцы ездят на метро. Потому что они знают, что метро быстрее. Сама скоро поймешь.

Мы попали на пещероподобную станцию, прошли по каким-то переходам. Надписи на стенах отмечали всякие экзотические направления – к примеру, Кони Айленд или Пелхэм Бэй Парк. Затем мы очутились в самой гуще Чайнатауна. Тротуары были забиты пешеходами, словно в центре Пекина.

– Не задерживайтесь, идем, идем! – приказала Матумба.

А не задерживаться-то было трудновато. Ароматы чеснока и вяленого мяса доносились из ресторанов, которые не просто встречались на каждом углу, каждая дверь с улицы вела в какую-нибудь забегаловку. Тут я поняла, что еще немного, и я свалюсь в голодный обморок.

– Сюда, давайте, вот здесь, – объявила Матумба.

Секундочку.

Это что, общежитие Нью-Йоркского университета? Да это ночлежка какая-то. Я представила себе маму с папой: когда они приедут меня навестить, их обоих хватит удар. Я посмотрела на Эммали: если она и расстроилась из-за мрачного убожества, а другим словом это помещение назвать было трудно, то виду не показала. В отличие от Табби, которая своих чувств скрывать не умела.

– «Оранж» разместил нас тут? – не понижая голоса, спросила она, оглядывая темную прихожую с продавленными креслами, ковром, потерявшим даже воспоминание о расцветке, и немногочисленными студентами, лениво сидящими по углам с полупустыми чашками остывшего кофе. – Матумба, ты говорила, что все уладишь, но это… – Табби обвела рукой прихожую. Ее большие темные глаза метались из стороны в сторону, становясь все больше и удивленнее. – Это… это просто неприемлемо!

Табби совершенно не снижала громкости. Ее южный выговор звучал резко и замысловато. В голосе послышались истерические нотки. Наверное, она не знала, что в Нью-Йорке необходимо быть выдержанным, иначе получится негламурно. Я обменялась быстрым взглядом с Эммали. Она, кажется, думала о том же. Матумба уже открыла рот, чтобы поучить жизни напросившуюся на это Табби, но я решила вмешаться.