Этот вопрос очень удивил его и заставил задуматься.
– Думаю, сестра и брат могут тебе помочь, – ответил Джехути, подумав, что госпожа после удара головой ничего не помнит. – Поговори с ними, госпожа.
– Благодарю тебя за помощь, – проговорила Шармель и ушла.
Джехути проводил её влюблёнными глазами. Его сердце забилось сильней, чем прежде. «О, если бы я мог быть подле вас всегда, большего счастья и пожелать нельзя. Ведь моё сердце уже два года принадлежит вам, с того самого дня, когда я стал вашим рабом».
***
Всю ночь Шармель думала, как ей вернуться назад в своё время. Но ничего так и не придумала. Все её идеи были бесполезными здесь. Сначала девушка хотела позвонить, но сотовый телефон, видимо, выпал из её кармана где-то в храме Бастет. Значит, ей оставалось вернуться на то место и попытаться найти его, и, возможно, тогда она сможет возвратиться назад. Но кто пустит её в храм просто так?
И тогда Шармель посетила прекрасная идея: «А что, если дождаться этого праздника в честь богини Бастет, на который она приглашена, и тогда у неё появится шанс на то, чтобы попытаться вернуться домой».
Девушка закрыла глаза, и сон сразу одолел её.
Прохладный ветер трепал занавеси у окна. Небо было усыпано звёздами, словно белыми жемчужинами. Рядом в ногах у Шармель спала белая кошка, свернувшись в клубок.
Утро.
Шармель встала, потягиваясь и пытаясь проснуться.
– Сейчас бы кофе, – сказала она.
Дверь открылась, и появилась служанка. Она прошла в комнату.
– Госпожа, ты уже проснулась? Я приготовила воды для омовения и добавила в неё масла лаванды и жасмина, – проговорила Бенрет.
– Да, хорошо, Бенрет. Ты проводишь меня в ванную? – попросила Шармель.
Служанка услужливо кивнула, показывая ей, куда нужно идти. Шармель проследовала за ней.
После мытья Шармель вернулась к себе в комнату вместе со своей служанкой.
– Я помогу тебе одеться, госпожа, – сказала Бенрет.
Служанка достала из сундука одежду: платье – калазирис, прямое и длинное, почти до самых лодыжек, с глубоким декольте. Бенрет помогла надеть платье своей госпоже. Девушка ощутила на своём теле мягкость белого льна. Бенрет украсила руку Шармель, надев на неё золотой браслет в форме спирали.
Бенрет приготовила краску для подводки глаз. Шармель с любопытством наблюдала за этой процедурой.
– Это ведь для подводки глаз? – уточнила Шармель.
– Да, госпожа, – ответила служанка, удивившись такому вопросу хозяйки.
Шармель набралась терпения, ожидая, пока Бенрет накрасит её. И когда эта процедура была окончена, Шармель взяла в руки зеркало. Глаза её расширились от изумления.
– " Это я?! Нет, не я! Это она, Литис, а я Шармель»…
– Заплести тебе волосы, госпожа Литис? – спросила служанка, вопросительно глядя на неё, – Или ты наденешь парик?
– Нет. Я обойдусь без парика! Заплети мне косички, – быстро ответила Шармель.
– Хорошо, госпожа, – послушно сказала Бенрет.
Глаза Шармель выглядели грустными, и служанка заметила это.
– Тебя что-то печалит, моя госпожа?
– А ты догадливая, Бенрет. Да, есть кое-что личное, – проговорила Шармель.
Служанка продолжала заплетать ей косички и что-то напевать себе под нос. Её голос был звонким и приятным, даже мягким. Теперь Шармель стала похожа на настоящую египтянку, хотя и была из другого времени. Смятение чувств охватило её душу. С одной стороны она ощущала себя здесь так, словно уже давно была на этой земле в Древнем Египте с его пустынями и рекой жизни – Нилом, а с другой стороны – для неё, современной француженки, всё было ново и непривычно в этом новом для неё мире.
