– А как ее найти?
– В соцсетях, наверное.
Паша скептически хмыкнул.
– Я уверен, что там этих Марин Свиридовых – до кучи. Мы у каждой будем спрашивать? Если она вообще там есть.
Андрей разозлился.
– Есть другие предложения?! Начинай курить соцсети, придурок! Время идет! Я сейчас тоже…
Тут Андрей запнулся, вспомнив о квитанции. Он попытался воскресить в памяти увиденное лишь мельком в том сером клочке бумаги с еле пропечатавшимися фиолетовыми буквами и цифрами. Кажется, там был какой-то номер телефона.
– Ты не помнишь, в той квитанции был телефон?!
– В какой квитанции?
Андрей встал со скамейки.
– Давай в гараж!
***
Марина разулась, села на пуфик и с наслаждением вытянула усталые ноги. Новые и недешевые ботинки, зачем-то купленные год назад, нещадно жали. Она бы их и не надела никогда, но на старых и очень удобных демисезонных полусапожках разошлась молния – пришлось отдать в ремонт и напялить вот это недоразумение.
– Марина, ты? – донеслось из комнаты.
– Я, бабуля!
– А мне уже лучше! Отпустило! – бодро похвасталась бабушка.
Марина улыбнулась. Ну, хоть какая-то хорошая новость.
– Ты ела, бабуля?
– Да! Мы так и будем перекрикиваться?
Марина сняла куртку и сунула ноги в тапочки. По пути в комнату глянула в зеркало и, оставшись недовольной потухшим взглядом карих глаз, несколько раз быстро моргнула, словно это могло придать им жизнерадостный блеск.
Бабушка, закутанная в клетчатый плед, сидела перед телевизором, на экране которого шел какой-то концерт. Марина обняла ее за плечи и прижалась щекой к седым вискам.
– Привет! Что смотришь?
– Телевизор.
– Понятно. Я смотрю тебе совсем хорошо, раз язвишь.
Бабушка ласково похлопала по руке и, развернувшись, вгляделась в лицо внучки.
– Грустная. В институте что-то?
Марина поморщилась.
– Ноги болят. Еле высидела. Не ботинки, а орудие пыток.
– Говорила тебе, покупай другие! И сразу приличные, а я бы с пенсии добавила.
Марина поцеловала ее в морщинистую щеку.
– Не надо. Пойду поем.
В ванной она распустила стянутые в хвост волосы – каштановые волны растеклись по плечам и спине, немного украсив унылый образ. Да, волосы, пожалуй, единственное хорошее, что досталось от матери.
Вымыв руки, она направилась в кухню. Потрогав еще теплую кастрюлю с куриным супом, решила не греть и потянулась к полке с тарелками.
– Мама звонила! – объявила из комнаты бабушка.
– И что ей надо?! – равнодушно спросила Марина, опуская поварешку в кастрюлю.
– Интересовалась, как мы.
– Ну ты же ей ответила, что у нас все хорошо?
– Так и сказала.
– Молодец! Хвалю!
– Всегда к вашим услугам!
Марина улыбнулась. Бабушка никогда не унывала. Даже вчера, когда у нее внезапно повысилось давление, и пришлось вызывать скорую, она дала Марине строгий наказ: если помрет, то никаких трат на пышные похороны и застолья – просто кремировать, а пепел развеять над Эгейским морем. Марина, заметив улыбку врача скорой помощи, спросила у бабушки, почему именно над Эгейским. На что получила ответ, что необязательно над Эгейским и необязательно морем, можно и над Темзой или Ниагарским водопадом – лишь бы любимая внучка, которая никогда не была за границей, повидала этот прекрасный мир. А прах – этот так, мимоходом.
Марина поставила тарелку на стол и принялась нарезать хлеб. В кармане куртки коротко звякнуло. Она, держа в зубах румяную горбушку, вышла в прихожую. Сообщение на экране смартфона гласило, что минуту назад ее банковской картой была оплачена покупка в магазине «У Галустяна» на сумму 183 рубля.
