Диадема со звезд - страница 9

– Наказание достойно преступления. И кто же так ее смутил, а?

Язвительно улыбнувшись, Завар коснулась лба, шутливо пародируя шаликк, и, чуть запрокинув голову – кузина была гораздо выше ее, – пояснила:

– Наша достопочтимая первая дама давно уже не снисходит до разговоров с нами – маленькими детками. Но я думаю, это Кхаг. Я встретила ее в самую оттепель у водопада, возле мельниц. И я видела там же, довольно часто, Нара Кхагсона. Ты же знаешь, какой он!

Алейтис наморщила лоб.

– Ах! Думаешь, он возьмет ее замуж и она покинет клан?

– Кто? Кхаг? Как бы не так! – Завар выпрямилась, одернула аббу. – Нет, никогда. Ты ведь отлично знаешь, что она целит повыше. Ты не заметила, как трется она возле Вайда? Отдаст передний зуб, лишь бы стать одной из его жен. Только послушай, как она с ним воркует – просто тошно становится!

Алейтис вдруг перестала смеяться. Все веселье с нее как ветром сдуло. В животе внезапно свернулся холодный твердый узел.

– А он как? – спросила она как можно равнодушнее.

Завар поймала ее ладонь и мягко сжала.

– Надежды у нее ровно столько же, сколько у Камри снова попасть в постель Аздара. Вайд ее насквозь видит, он уже давно все понял…

Она закусила губу и серьезно посмотрела на Алейтис:

– Будь осторожна, Лейта! Хорошо? Если она заподозрит…

Девушка молчала. Завар улыбнулась и отпустила ее руку. Потом, потянувшись и громко вздохнув, она добавила:

– Да, чуть не забыла: тебе сегодня идти вниз, Лейта. А я побегу растолкаю малютку-маму, обрадую – ей убирать целую дюжину кроватей. Она будет на седьмом небе… – И, оставив за собой шлейф искрящегося смеха, она затанцевала вдоль коридора.

Весело насвистывая, Алейтис поскакала вниз по ступенькам, стуча подошвами. Двери в патио были раскрыты, и коридор, наполненный теплым утренним воздухом, напоминал улицу, забитую деловито снующими людьми. Мимо пронеслись два азири, балансируя громадными тюками с бельем, которые они несли на головах. Девушка сморщилась от отвращения. «Стирка, – подумала она. – Как я ненавижу эти мокрые простыни!»

Натянув капюшон, Алейтис выскочила в патио. С нежностью погладила она гладкий серебристый ствол их домашнего дерева и ощутила, как через покалывающие кончики пальцев вливается в нее его пульсирующая жизнь. Замурлыкав от наслаждения, она закинула голову. Небо изгибалось огромной хрустальной чашей почти прозрачного сине-лилового тона. Малиновый край Хорли как раз начал выглядывать над верхушкой крыши. И никаких следов грозного огневого вторжения, случившегося сегодня ночью. Глядя на небо, скрывающее свою загадку, Алейтис потерла ноги о траву. Она вдруг почувствовала, как больно сжалось сердце, мучимое неизвестностью. Зазвонил колокол-нашта, и она вернулась в дом.

Алейтис ткнула в кисло пахнущую, дымящуюся паром воду бельевой палкой.

– Ай-Ашла, – пробормотала она и напряглась всем телом, силясь заставить простыни кружиться в кипящей воде чана. От влажного жаркого воздуха в низенькой прачечной комнате волосы ее превратились в слипшиеся косички, то и дело лезшие ей в рот и в глаза.

Она на минуту оперлась о палку, которой шуровала в чане, и, искривив губы в горькой, насмешливой гримасе, посмотрела на сплетничающих, хихикающих азири. Заговор молчания был столь очевиден, что Алейтис фыркнула и отбросила с лица влажные пряди.

Урдаг, работавшая в противоположном конце, подняла голову и нахмурилась. Алейтис, встретив ее холодный, враждебный взгляд, опять почувствовала внутри упрямое неподчинение. Она со злобой ткнула палкой в белье, потом положила палку, на пол и, вытерев лицо и руки влажной тряпкой, хладнокровно вышла из прачечной, игнорируя сердитый окрик Урдаг.