Диагноз: В самое сердце - страница 33

– Ты как, детка? Как дела с Вадимом? – мама переключается на другую тему. Всегда удивлялась, как они с папой держались друг за друга. И она ждала его со смены, поддерживала, когда стал главврачом, только сильная любовь помогла им столько прожить вместе.

– Мы…

– У него не получилось, – слышу знакомый мужской голос. Черт. – я все равно в вашем районе был.

– Артем, может, зайдешь к нам на обед?

Артем? Нет… Нет-нет-нет, пап.

Я осторожно выглядываю в коридор.

Амосов.

Черт.

– Кто там?

Мама поднимается и выходит в коридор.

– Здравствуйте, Артем Александрович. Проходите-проходите к нам. Я борща наварила с пампушками.

– От борща отказаться сложно.

Твою мать, Амосов!

17. Глава 16

Сложно ему… Сейчас тебе сложно будет.

– Вот тут руки можно помыть, – мама указывает на ванную.

Я быстро заливаю в себя суп, последние глотки уже делаю на пути к раковине. Ставлю тарелку и выхожу в коридор.

– А ты куда? – сталкиваюсь в дверях кухни с мамой.

– Мамуль, я вспомнила, что мне надо еще по делам заехать, а то суббота, все раньше закрывается.

– Женя, ну только приехала! Не поговорили даже.

– У вас гости… не буду мешать.

В ванной затихает вода.

– Ничего ты не будешь мешать, – загораживает дорогу папа. Помнишь ты у меня спрашивала про Амосова, про книгу его деда? Вот сама можешь расспросить у его внука, не менее талантливого кардиохирурга, чем дед.

– Олег Альбертович, скажете тоже. – Артем усмехается из ванной, щелкает выключателем и выходит.

Пам-пам-пам…

Тормозит от неожиданности, когда видит меня.

– Женя?

– Артем?

– Вы знакомы? – удивляется папа.

– Да, – откашливается и кивает Амосов.

– Это ваша…?

– Дочка, – довольно улыбается папа, будто я его гордость.

– Ой, как замечательно… что вы знакомы, – мама тянет меня на кухню назад.

Да уж… замечательно.

Папа с Артемом заходят следом. Усаживаемся за стол так, что я с Артемом оказываемся напротив друг друга.

Прикусывает губу. Следит за мной.

– Женька, а ты откуда Артема знаешь? – разворачивается ко мне папа, пока мама колдует с борщом.

Я перекидываю волосы через плечо.

– Мы в кафе одного человека спасали.

– Ммм? Спасли?

– Спасли, – поддерживает Артем и улыбается, рассматривает меня, не стесняясь родителей. У меня подмышки начинают потеть от его взглядов. А он наоборот расслабился уже… Соберись Амосов.

– Да, пап, а Артем Александрович еще сказал, что он терапевт, представляешь, пап? Чего это твои подчиненные скрывают свои должности?

– Ну, Артем… – усмехается папа.

– Да Евгения меня не так поняла, наверное. Если ты врач, то все думают, что ты лечишь все. Поэтому терапевта в общих вопросах тоже могу подменить.

– Это да…

Выкрутился. Выдыхаю недовольно и толкаю его ногой в коленку. Не так он говорил! Но не успеваю убрать ногу, Артем перехватывает лодыжку и перебирается на мои пальчики. От его рук по коже пробегает табун мурашек. Как будто все испугались и врассыпную от его касаний.

Выдергиваю ногу и спрячу под стул.

Мама ставит перед Артемом тарелку с борщом. Мне дает пюре с котлетой. Уйти голодной из этого дома мне не дадут.

– Артем, а вы своего деда видели? – интересуется мама.

– Да, мне семнадцать лет было, когда он ушел. Мы очень с ним дружили. В принципе, это он меня в кардиохирургию и привел. Так рассказывал всегда интересно, что не увлечься этим было нельзя.

– У меня даже твоего деда книга есть с автографом. Берегу ее. Перечитываю частенько. Тот случай, когда название идеально отражает содержание книги. Мысли и сердце. Безо всяких метафор и символов. Это же со своей напряженной, загруженной под завязку делами, работой, наукой жизнью, он нашел время и силы, чтобы написать книгу и рассказать о сердце. До сих пор поражаюсь. Может, и ты когда, Артем, тоже напишешь, передав внукам наследство.