Вот так я рассказываю о том, как понял эту пьесу, и вижу, как медленно вытягиваются в немом изумлении лица моих друзей-одноклассников. Они шокированы! Но я спокойно продолжаю, хотя немного и удивлен. Я не вижу лица учительницы: она сидит за своим столом, я же стою у доски. Когда я заявляю, что самоубийство – страшнейший грех для верующего, а Катерина считала себя таковой, значит, она на самом деле верующей не была, лгала даже себе, учительница медленно поднимается, поворачивается ко мне, снимает очки. Выражения ее лица мне никогда не забыть. Там был страх. Самый настоящий страх, просто ужас. Я замолчал в растерянности. Учительница сказала мне очень тихо: «Садись на место», потом тут же подняла девочку-отличницу: «Расскажи нам, кто такая Катерина».
Я слушал бодренький ответ девочки и изумлялся: так Катерина – луч света в темном царстве? Ее супружеская измена – это вызов проклятому домострою? А вся пьеса – это гневное обличение ужасного угнетения русских женщин-жен? Это было настоящим потрясением для меня. Мне было так стыдно: я, отличник, так любящий читать, не понял замысла великого писателя! Как же я так сплоховал? Почему я не стал читать статью Белинского? Он в ней так хорошо рассказывает, как надо понимать те или иные места…
Вот такую историю рассказал мне друг. И в конце добавил, что пройдет много-много лет, и на пьесу Островского многие начнут смотреть теми же глазами, которыми он увидел ее в юности. И однажды один ученик в его же школе за такую вот трактовку пьесы не сядет пристыженный на место, а гневно в лицо учительницы выпалит: «Да что хотите, хоть двойку ставьте! А для меня Катерина – стерва!»
И, слушая рассказ моего друга, я понял, как нужно посмотреть на жизнь Дианы – без критики. Без той самой литературы, в которой нам предписаны правила понимания.
Я потратил несколько лет на изучение жизни Дианы. Я искал не описание событий, а сами события, я пытался найти не трактовку поступков, а сами поступки. И сегодня, когда все собранное мной стало большим текстовым файлом, я могу почти повторить слова того русского паренька, чуть перефразировав его: а для меня принцесса Диана – стерва.
И именно это я собираюсь вам показать.
Практически все биографии принцессы Дианы начинаются с того, что нам поведают: она выросла в известной аристократической семье, приближенной к королевскому двору. Семье знатной. В генеалогии семьи то и дело мелькают голубоглазые мужественные мужчины, женщины с характером, умеющие добиваться своего, бесконечная вереница званий и титулов. Читатель, не привыкший к многоступенчатой иерархии английской знати, в конце концов чувствует себя не совсем умным, и желая не усиливать чувства собственной беспомощности в попытках разобраться, где чей лорд кому виконт, благополучно пропускает все эти описания. Главная информация им почерпнута: принцесса Диана вовсе не была невзрачной пастушкой, пасшей милых овец на лугах Уэльса.
Как бы ни хотелось уберечь читателя от долгих путешествий в минувшие века, я все же приглашу его совершить такой экскурс. Правда, дабы облегчить путь и его понимание, опустим всякие второстепенности, вроде титулов и родства. Сам экскурс мы сделаем по одной-единственной причине, которая станет куда как понятна всем: мы взглянем на предков и родителей принцессы Дианы не как на титулованных особ, не как на исторических личностей, но как на простых людей. Нам интересны в первую очередь их человеческие качества и черты характера. Которые, как известно, имеют одно удивительное свойство – передаваться от родителей детям.
