Некоторое время он изучал мое лицо. Его взгляд был дерзким, проницательным. Я выдержала этот взгляд, подавила в себе желание сморгнуть или сглотнуть.
– Я не хочу спать, – просто ответила я, смотря в глаза лошади, что била копытом о землю. Не понимаю, почему он отчитывал меня, как провинившегося ребенка.
– Поэтому в тридцатиградусную жару ты решила полежать под солнцем? – Его губы изогнулись в кривой и медленной улыбке, после чего он сделал еще шаг. Я по-прежнему пятилась назад, но Данзану было все равно. Он всего лишь взял мою сумку к себе в руки и закрепил на лошади. – Поехали, – приказным тоном сказал он мне.
– Что ты себе позволяешь? – Я никак не могла его понять и сократила расстояние между нами, но Данзан уже крепко сидел на коне, взирая на меня с высоты. – Верни мои вещи!
– Это ты что себе позволяешь? Хочешь навлечь на мою семью беду? И что у тебя с лицом? Сделай одолжение и перестань кривить лицо, будто глотнула кислого молока.
– Что? Я не… – вырвалось у меня от удивления, но не успела я договорить, как Данзан уже вспылил с новой силой.
– Я уже сказал, что ты наш гость. А с гостями нужно хорошо обращаться, иначе можно горе схлопотать. Куда ты пошла без воды, еды да еще и пешком? Совсем разума нет в женском теле, – сказал он наконец и сплюнул накопившуюся слюну.
Я с трудом подавила желание выругаться и покосилась на увесистый камень под ногами, представив, как швыряю его точно ему в голову.
Теперь я уже не знала, что хуже: укус степной гадюки или разъяренный монгол, которого я знаю пару часов. С другой стороны, может быть, в его словах есть доля правды и мне следует хорошенько проститься с семьей, чтобы больше их не обижать.
– Хорошо, – вздохнула я, взбираясь к нему на лошадь.
Я едва заметила, как бисеринки пота покрыли выступающие скулы Данзана, добавляя к его внешнему виду пару взрослых лет. Вдруг уголки его губ слегка пошли вверх, но он ничего произнес, безмолвно стянув лошадиную упряжку. Мы поехали назад по уже знакомым и протоптанным тропинкам. В его движениях сквозило раздражение. С каждым мгновением он гнал лошадь быстрее и быстрее, и мне казалось, что вот-вот и я упаду.
– Неужели тебе страшно, Аяна? Куда же делись твои бесстрашие и мужество? – усмехнулся он, высказывая язвительные комментарии прямо под ухом.
Я ничего не ответила, лишь сильнее прижалась спиной к его груди, и если бы не адреналин, зашкаливающий у меня в крови, то я бы не оставила его слова без нужной колкости в ответ.
Обжигающе сухой ветер сопровождал нас до конца поворота, где стояла знакомая юрта. Едва мы достигли стойла, как Данзан сразу же спустил меня с лошади, вручая в руки мои вещи.
– Еда на столе, кровать расправлена. Мне некогда за тобой бегать, Аяна. Отдохни, а потом уже решим, что с тобой делать. Пошла! – Последняя фраза была обращена не ко мне, и силуэт Данзана медленно растворялся в дали, куда мы сегодня повели овец на пастбище.
Проснулась я от громкого шума с улицы. Распрямив руки и ноги на мягкой кровати, я почувствовала себя гораздо лучше: желудок был полон съеденным ароматным степным супом, который еще не успел полностью раствориться во мне.
Перешагнув юрту, я с ужасом заметила, как сумерки уже спустились на землю, постепенно поглощая дневной свет. Данзан с братьями и с родителями были чем-то так сильно увлечены, что сначала даже не заметили моего присутствия.
