Дикое племя - страница 28

– Он работает на меня, – сказал Доро. – Работает, так же как и ты.

– Это не одно и то же!

Доро пожал плечами, но не стал опровергать его слова. Вудли знал гораздо лучше, чем Дейли, насколько их положение было одинаковым. Он проработал очень много лет рядом с гораздо более одаренными детьми Доро, и мог реально оценивать собственное значение. Он знал, что выжившие ныне поколения сыновей и дочерей Доро будут населять город. Он знал, как легко они оба – и он, и Дейли – могут быть заменены. Через некоторое время он вздохнул, точно так же, как вздохнул Дейли.

– Мне показалось, что те двое черных, которых ты привел на борт, имеют какие-то особенные таланты, – заметил он.

– А вот это верно, – ответил Доро. – Это кое-что новенькое.

– Безбожные животные! – с горечью пробормотал Вудли. Затем повернулся и пошел прочь.

Энинву испугалась корабля, но еще больше его испугался Окойя. Он видел, что большую часть людей здесь составляют белые, а в своей жизни он имел лишь отрицательный опыт общения с ними. А кроме того, рабы-мужчины говорили ему, что все белые являются людоедами.

– Они увезут нас в свою землю, откормят, а потом съедят, – так объяснил он свои ожидания Энинву.

– Нет, – заверила его Энинву. – У них нет такого обычая поедать мужчин. А если бы даже и был, то наш хозяин никогда не разрешит проделать это именно с нами. Он очень могущественный человек.

Окойя вздрогнул.

– Он не человек.

Энинву внимательно взглянула на него. Как ему удалось так быстро раскрыть столь необычную сущность Доро?

– Это он купил меня, а затем продал белым. Я запомнил его. Он еще и бил меня. У него то самое лицо и та самая кожа. Только внутри поселилось что-то другое. Какой-то дух.

– Окойя. – Энинву старалась говорить как можно мягче. Она ждала, когда он перестанет смотреть в пространство неподвижным испуганным взглядом и повернется в ее сторону. – Если Доро дух, – продолжала она, – то это означает, что он помог тебе, когда убил твоего врага. Разве это причина, чтобы его бояться?

– Ты тоже боишься его. Я вижу это по твоим глазам.

Энинву печально улыбнулась.

– Возможно, не так сильно, как следовало бы.

– Он дух!

– Ведь ты знаешь, Окойя, что я родственник твоей матери.

Некоторое время он молча смотрел на нее. И наконец спросил:

– Ее люди тоже оказались в рабстве?

– Нет, когда в последний раз я видел их.

– Тогда как же схватили тебя?

– А ты помнишь мать своей матери?

– Она предсказательница. Ее голос – это голос самого бога.

– Мать твоей матери зовут Энинву, – сказала она. – Она часто кормила тебя толченым разваренным бататом и лечила болезни, которые угрожали твоей жизни. Она рассказывала тебе самые разные истории про черепах, обезьян… и птиц… А временами, когда ты смотрел на нее, сидевшую в тени костра, тебе даже казалось, что она сама становилась одним из этих созданий. Сначала ты пугался всего этого, а затем радовался. Ты все время расспрашивал об этих историях и о превращениях. Тебе очень хотелось самому это испытать.

– Я был ребенком, – сказал Окойя, – и все это лишь снилось мне.

– Нет, ты все время бодрствовал.

– Ты не можешь этого знать!

– Но я знаю.

– Я никогда и никому не говорил об этом!

– А я никогда и не думал, что ты мог сказать, – успокоила его Энинву. – Даже будучи ребенком, ты словно бы знал, когда можно говорить, а когда следует помалкивать. – Она улыбнулась, вспоминая, каким он был выдержанным ребенком, когда отказывался кричать от боли во время болезни. И с таким же упорством он отказывался смеяться, когда она пересказывала ему старые басни, оставшиеся в памяти еще от рассказов ее матери. Тогда ей удалось поразить его своими перевоплощениями, так что он стал проявлять к ним явный интерес.