– Ну знаете ли! – возмутилась Марьяна, внезапно ощутив прилив адреналина. – Я не раба, а вы не мой господин. Ближе к делу! – вдруг выпалила она, набираясь смелости, которой на самом деле не чувствовала.
– Ты действительно так думаешь? – усмехнулся Кир, вальяжно откидываясь в кресле. В его глазах мелькнуло что-то похожее на интерес – как у хищника, заметившего необычное поведение потенциальной жертвы. – Может, проверим?
Он приподнял бровь, как змей-искуситель, предлагающий запретный плод.
– Твой долг, сладкая, – протянул он ей лист бумаги с таким видом, словно вручал смертный приговор.
Марьяна, не растеряв самообладания (по крайней мере, внешне), подошла к его столу и взяла лист. Там было чётко всё расписано, вплоть до мельчайших деталей, и даже имелось заключение экспертизы. От суммы она чуть не потеряла сознание – 4 миллиона триста двадцать семь тысяч рублей с указанием всех работ и материалов.
Марьяна почувствовала, как земля уходит из-под ног. Она отрицательно качала головой, пробегая глазами по строкам снова и снова, словно надеясь, что цифры магическим образом изменятся.
– Как платить думаешь? – скучающим тоном поинтересовался Кир, словно речь шла о покупке чашки кофе. – Наличными или переводом? – он уставился на неё, сверля взглядом, как бур, пробивающий бетонную стену.
– Я не знаю, – прошептала Марьяна, чувствуя, как пересыхает во рту. – Может, мне дадут кредит, но такую сумму вряд ли, – опустив глаза, ответила она. – Я буду выплачивать частями, – промямлила, понимая, насколько жалко это звучит.
– Сколько, пятьдесят лет? – усмехнулся Кир с таким видом, словно услышал особенно неудачную шутку. – По мне, это слишком долго. Взять с тебя нечего, я проверил, – он произнёс это с леденящей душу обыденностью. – Марьяна Игоревна Тимофеева, уроженка Ярославля, зарплата у тебя сто тридцать тысяч без вычета налогов. Так, когда ты сможешь мне вернуть долг? А? – повысил он голос, и этот звук ударил по нервам, как хлыст.
– Чего вы хотите? – пробубнила Марьяна, не поднимая глаз, чувствуя, как внутри всё сжимается от страха и унижения.
– Вижу я в тебе не ошибся – довольно кивнул, каким-то своим мыслям. – Глупых я не люблю, – добавил жёстким тоном, от которого мороз пробежал по коже. – Слушай и запоминай, сладкая: я не перевариваю вранья, жёстко караю предателей и тех, кто не исполняет мои приказы.
– К чему мне эта информация? – выпучила глаза на него Марьяна, чувствуя, как страх сменяется недоумением.
– А как ты думаешь отрабатывать долг, сладкая? – в его голосе появились интонации, от которых внутри всё похолодело. – С недавних пор, место моей любовницы вакантно. Искать мне кого-то нет времени, а ты мне должна, скажем так и моем вкусе.
Он произнёс это таким тоном, словно предлагал деловое соглашение, на равных условиях.
– Отработка займёт у тебя два года. Обычно столько времени мне хватает, чтобы не утратить интерес, – сказал он равнодушным тоном, словно обсуждал срок аренды оборудования. – К обязанностям ты приступишь сейчас, – добавил с нажимом. – У меня встреча через два часа, со мной поедешь. Тебе помогут привести себя в порядок.
– Но, но… – начала возражать Марьяна, чувствуя, как паника поднимается внутри, грозя захлестнуть с головой. – Я не… – она взглянула на мужчину, который посмотрел на неё таким взглядом, что все слова застыли в горле, словно вмёрзли в лёд.
