С внутренним трепетом, который она тщательно скрывала под маской спокойствия, Марьяна с колебанием, вложила свою ладонь в его. Прикосновение оказалось неожиданно мягким и тёплым – контраст с ледяным взглядом и стальным характером. Кир усмехнулся уголком губ, ведя её за собой, словно дрессировщик, выводящий на арену экзотическое животное.
Краем глаза Марьяна заметила, что их всё это время сопровождал знакомый джип, в котором сидели Берёза и мужчина с татуировкой солнца. К её удивлению, они последовали за ними невидимой тенью, держась на почтительном расстоянии – достаточно близко, чтобы вмешаться, и довольно далеко, чтобы не привлекать внимания.
Архаров, казалось, совершенно ничего не замечал, хотя Марьяна была уверена, что ни одна деталь не ускользает от его внимания. Войдя в лифт, они остались одни – момент интимности, от которого по спине пробежал холодок.
Кир нажал на кнопку 16, и лифт беззвучно устремился вверх, отсчитывая этажи.
– Мне нравится, Марьяна, что ты умеешь молчать, когда мне требуется тишина, – вдруг начал он разговор, пронзая ледяным взглядом. – Но сейчас я бы хотел, чтобы ты поддерживала беседу. К месту, – с нажимом добавил Кир, словно вбивая гвоздь. – Проявлять инициативу не надо, но и строить из себя глухонемую не стоит. Ты поняла меня?
Он повёл бровью, ожидая ответа, как император, снисходительно позволяющий подданному говорить.
– От сегодняшнего вечера зависит наше с тобой сотрудничество, – продолжил он, когда лифт звякнул, сообщая о прибытии. – Сама решай: будешь ли ты просто моей подстилкой или женщиной, которую не стыдно вывести в люди, – отрезал он, выходя из лифта.
Если бы не окружающая пафосная обстановка, не множество гостей, мелькающих в холле ресторана, Марьяна бы упала в обморок или, что ещё лучше, влепила бы ему пощёчину. Но время для принятия решения было ограничено, а варианты – неутешительны.
Подстилкой она точно быть не хотела. Поэтому, собрав оставшиеся силы и волю в кулак, она твёрдо для себя решила, что приложит максимум усилий, но в грязь лицом не ударит. Тем более, что Софья Николаевна, пока они учились в университете, очень многому их научила. Этикет и нормы поведения Марьяна знала отлично, даже некоторые французские выражения, какой вилкой следует есть то или иное блюдо, и о чем следует говорить в высшем обществе. В этом отношении она чувствовала себя абсолютно уверенно.
На входе в ресторан, в котором Марьяна никогда не была, но много о нем читала (он входил в список 50 лучших ресторанов мира), их встретила хостес —вышколенная девушка с профессиональной улыбкой. Она проводила их по резной деревянной лестнице на второй этаж, под стеклянный купол.
Интерьер ресторана поражал изысканной сдержанностью и вниманием к деталям. Деревянные панели из тёмного дуба, с тонкой ручной резьбой создавали атмосферу аристократического клуба. Мягкий, приглушенный свет струился из хрустальных люстр, отражаясь в зеркальных поверхностях, создавая игру теней и полутонов. Воздух был наполнен ароматами изысканных блюд и едва уловимым запахом дорогих духов.
Под куполом было многолюдно. За длинной барной стойкой, выполненной в том же стиле, что и лестница, сидели гости, пили шоты из крошечных хрустальных рюмок. Некоторые расположились за небольшими столиками вдоль прозрачного стекла, откуда открывался захватывающий вид на вечерний город, сверкающий и равнодушный.
