Династия для одного - страница 12

– Расскажи мне про султана Османа I, – упрашивал мальчик, вцепившись в руку Вахидеддина.

– Завтра, лев мой. Сегодня у меня есть срочные дела.

– Какие? А можно с тобой?

– Засыпай, благословенный мой, – прошептал султан, погладив сына по голове.

Жёны и дочери о чём-то весело переговаривались на женской половине. Раннее пожелание спокойного сна их не удивило – в последние дни султан часто запирался в кабинете, объясняя это тем, что работает.

– Не засиживайтесь допоздна, отец, – сказала Сабиха, целуя руку Вахидеддина.

– Вы же навестите меня сегодня ночью? – бесстыдно спросила Айше.

Её вопрос смутил каждого находящегося в комнате. Эмине и Шадие, занимающие более высокое положение в гареме и родившие султану детей, никогда не позволяли себе ничего подобного. Задавать такие вопросы в присутствии других людей являлось неприличным, когда они были женами шехзаде, а теперь, когда их муж стал падишахом – недопустимым. Улвие и Сабиха, будучи султаншами по крови, а не благодаря браку, с раннего детства усвоили: взаимоотношения мужа и жены должны оставаться тайной для всех остальных.

Вахидеддин предпочел сделать вид, что не услышал вопроса. До сего дня ему удавалось избегать конфликтов между жёнами, с которыми сталкивались все шехзаде и султаны. И он хотел, чтобы так продолжалось и дальше. Вахидеддин посмотрел в глаза сначала Эмине, затем Шадие. Каждый взгляд он сопроводил стеснительной улыбкой, извиняясь за поведение Айше. Он был доволен первыми жёнами и каждую любил по-своему. После заключения брака с Шадие семь лет назад и рождения ею через год Эртугрула, Вахидеддин не планировал брать ещё жён. Но становление падишахом изменило всё. Несмотря на то, что династия полна прекрасных, сильных и смелых шехзаде, способных стать в своё время отличными правителями, у Вахидеддина всего один сын. «Вы должны оставить после себя как можно больше шехзаде», – сказали ему. «Дети так часто умирают, не успев стать взрослыми», – заметили паши. «Империи нужны полководцы, нужны те, в ком бежит кровь Фатиха Завоевателя и Сулеймана Великолепного», – склонял его к очередному браку триумвират пашей. Пришлось подчиниться.

Когда Вахидеддин открыл дверь в кабинет, уже стемнело. В лёгком полумраке комнаты виднелось двое мужчин. Хумаюн сидел в кресле и, опершись головой о мягкую спинку, смотрел вверх. Большим пальцем руки он потирал шрам от сабли на левой руке. Второй мужчина стоял у окна, спиной к двери, и когда султан вошёл, обернулся. Аккуратные усы немного закручены вверх, брюки и пиджак идеально выглажены – отсутствие складок заметно с первого взгляда. Тёмно-карие глаза смотрели с усталостью. На вид ему лет тридцать, но султан знал, что реальный возраст незваного гостя на десять лет больше, чем может показаться на первый взгляд. Вахидеддин остановился в дверях и перевёл взгляд с мужчины у окна на Хумаюна. Глава корпуса «Победоносной армии Мухаммада» встал, чтобы поприветствовать падишаха.

– Живите веками со своим государством, повелитель.

Султан слегка наклонил голову, показывая, что рад видеть Хумаюна. Мужчина, стоявший у окна, молчал. Вахидеддин зашёл в кабинет, закрыл за собою дверь и приблизился к столу. Значительную часть столешницы занимали стопки книг, а в правом углу располагались письменные принадлежности. Султан начал перекладывать книги из одной стопки в другую, не всматриваясь в названия. Он планировал начать разговор сразу же с волнующей его темы, но незваный гость сбивал с толку. «Что он здесь делает? Почему Хумаюн привёл его вместе с собой? С чего начать разговор? Что спросить в первую очередь? Выгнать его? Или поприветствовать и обнять? Сделать выговор Хумаюну, что привёл его, не посчитав нужным уведомить меня заранее? Как поступить?» – тревожно размышлял Вахидеддин, продолжая перекладывать книги. Он надеялся, что кто-нибудь из гостей заговорит первым. Тогда он сможет определиться с тем, в какое русло пойдёт разговор. Но мужчина у окна так и продолжал хранить молчание. А Хумаюн задумчиво поглаживал бороду, рассматривая то султана, то своего спутника.