Дисбаланс - страница 28

В XIX веке за год в Новый Свет приплывало до 200—500 тысяч новых граждан. Отсутствие рамок в осваиваемых землях, препятствий наследных элит и минимальное вмешательство правительства, трудовая этика и дисциплина ранних протестантов, целый неосвоенный континент – всё вместе это создало краткий период, когда инициатива и усердие не просто давали результат. Они шли по разряду «Вложил доллар – выручил сто».

Всю предыдущую историю люди вкалывали, начиная с детских лет. Но именно в Новом Свете установка «Обрести счастье может каждый, а главный инструмент – упорный труд» имела зримое подтверждение. Это сотни тысяч построенных с нуля фермерств, ранчо, угле-, золото-, лесо- и нефтедобывающих компаний, торговых и промышленных империй или просто небольших, но личных лавок.

Когда истории успеха прямо перед глазами идут потоком, опьяняющему желанию их повторить сопротивляться невозможно: сама среда воспроизводила дух инициативы и предприимчивости.

К началу XX века американский промышленный суперкластер на свежих рудных и угольных месторождениях протянулся на треть континента. Четверть граждан буквально стояли за фабричными станками. При этом отнюдь не угнетались. Генри Форд сжато отметил отношение к своим рабочим: те, кто собирает машины, должны зарабатывать столько, чтобы их же и покупать.

Штаты достигли эталона в 1950-е, когда доход в $100 000 делал среднего американца самым благоустроенным человеком в истории.

Геополитическое положение также благоприятствовало переселенцам. Помимо англичан или испанцев, которым еще надо было до американского континента доплыть, агрессивных соперников сопоставимого размера не было. «Доктрина Монро» в течение всего XIX века поощряла взаимный изоляционизм, ограничивая зону интересов сугубо своим полушарием.

Решение президента Вудро Вильсона вмешаться в европейские расклады в 1917 году вызвало у всех ступор. Военная история у свеженаселенного континента была куцей, а иммигранты прибыли в Новый Свет отнюдь не за тем, чтобы плыть обратно в форме цвета хаки и воевать в траншеях с Германией.

Стать участником конфликта на тот момент не выглядело удачной идеей и в плане экономики. Будучи нейтральными, США поставляли товары всем сторонам и колоссально на этом поднялись: ВВП за четыре года вырос на 40%, производство – в 2,7 раза. Страна не только закрыла прошлые долги, но еще и выдала $15 млрд внешних займов.

Но решение приняли, а для оправдания участия в бойне включили инструмент, с которым уже на тот момент всё было в порядке: работу с аудиториями.

Информационную кампанию провели с беспрецедентной интенсивностью. СМИ и молодой Голливуд буквально создали новый формат пиара, за несколько месяцев сумев развернуть тогда еще доверчивое общественное мнение на 180°.

Кстати, геббельсовская машина пропаганды позже эту кампанию скопировала в плане нарративов и визуального ряда, просто поменяв тезисы, настолько всё превосходно работало.

Заход в финал Первой мировой тем не менее добавил США зримые бонусы. Они поучаствовали в отрисовке новых границ Европы и стали соинициаторами создания Лиги Наций. Общие потери США в Первой мировой войне составили 117 тысяч человек – цена вполне приемлемая. Потому во Вторую мировую вступили гораздо увереннее.

По итогам этого конфликта промышленность и ВВП Штатов выросли еще в 2,5 раза. А когда в обмен на 50 старых эсминцев Англия отдала США колониальные базы, стало ясно, что в мире появился новый первый номер. Что Вашингтон окончательно закрепил установлением протектората над Европой и Японией. Цена вопроса – 418 тысяч погибших американцев.