– Князь подгорного народа?! – удивлённо переспросила старшая.
– А что вас так удивляет? – не понял Родри.
– Без свиты? Пешком? – иронично хмыкнула та.
– А мне не нужны слуги, чтобы ложку до рта донести. У нас князем становятся не по грамоте, а по умению, – фыркнул Родри, заметно обидевшись.
– Думаю, сейчас не время и не место, чтобы обсуждать обычаи и нравы разных народов империи, – вклинился в разговор Лёха. – Ваша карета цела? Вы сможете продолжить путь?
– Да. Нас вытащили из кареты, а наши вещи разбросали, но лошади и карета целы. Трудность в том, что убили наших слуг и кучера.
– А сами вы лошадьми править не умеете, – закончил её мысль парень, скривившись.
– Я – благородная женщина, а не баба из селения кметов, – возмутилась старшая.
– И как благородная женщина, вы просто должны уметь ездить верхом, – не слишком вежливо перебил её Лёха.
– Конечно, умею, – растерянно кивнула та.
– Вот и прекрасно. Не вижу никакой разницы: управлять лошадью, сидя на ней или на козлах. Мы сейчас оттащим бревно, и вы сможете продолжить путь.
– Но разве вы не проводите нас? – вступила в разговор младшая. – После всего, что случилось, я боюсь оставаться одна.
– Прежде всего, вы не одна, а со своей благородной попутчицей, – улыбнулся Лёха, мысленно проклиная её саму и все её страхи. – В вашу карету мы не поместимся, ведь вам ещё предстоит уложить туда вещи.
– Но кто их теперь соберёт? – тут же с намёком спросила старшая.
– Простите, дамы, но этикет не позволяет мне касаться ваших вещей. Я просто не могу позволить себе и своим друзьям нанести вам такое оскорбление, – ехидно ответил Лёха, вовремя припомнив одно из бесчисленных правил местного этикета.
Прикосновение постороннего мужчины к личным вещам дамы считалось оскорблением её чести и могло быть смыто только кровью. Кто и когда придумал эту чушь, никто толком не помнил, но правило жило и стало причиной не одного десятка дуэлей. Сообразив, что припахать спасителей не получится, старшая женщина одарила мужчин долгим, мрачным взглядом и, вздохнув, отправилась собирать свои тряпки сама. Убедившись, что разговор окончен, Лёха повернулся к попутчикам и начал тихо объяснять, что нужно сделать.
Родри принялся собирать всё брошенное бандитами оружие, а Лёха с Грудом отправились убирать с дороги бревно. Обломок толстого бревна бандиты бросили на дороге, лишив экипаж возможности хоть как-то миновать препятствие. Едва глянув на бревно, Груд презрительно хмыкнул и, отодвинув парня, скомандовал:
– Присмотри за лошадьми, а этим прутиком я сам займусь.
Лёха не успел возразить, как Груд присел возле середины бревна, сунул под него руки и, примерившись, одним рывком вскинул на грудь. Потом, плавно поднявшись, гном сделал несколько шагов в сторону от дороги, швырнул бревно на землю и с победным видом посмотрел на парня. Одобрительно кивнув, Лёха погладил ближайшую лошадь по морде и, осмотрев упряжь, облегчённо усмехнулся. И скакуны, и транспорт были в порядке, так что женщин можно было спокойно отправлять дальше.
К удивлению парня, Груд старался держаться подальше от лошадей. Не понимая, что происходит, Лёха жестом подозвал гнома к себе, собираясь выяснить, как долго им ещё идти, но Груд, вдруг насупился и принялся ковырять землю носком сапога. Не понимая, в чём дело, Лёха подошёл к гному и, заглядывая ему в глаза, тихо спросил:
– Ты чего, дружище?
