Получится ли вообще? Или эти попытки — новый вид насилия над нами обоими?
— Короче, собирай вещи, как сына покормлю — выезжаем в Краснодар. Я пока машину подготовлю, на заправку сгоняю, вещи погружу.
И заеду к Кате.
Это решение пришло внезапно и так захватило меня, что остановиться я бы уже не смог. Отец и армейские приятели говорили, что я долго разгоняюсь, но еще дольше не могу остановиться. Что меня можно как смертника посылать вперед: все смету на своем пути — своих и чужих, — потому лучше на дороге у меня не стоять. Я гордился этой чертой и даже в моменты, когда хотел остановиться, жал на газ и пер напролом до последнего. И никогда не верил, что это меня убьет. Был уверен, что проломлю любую преграду и добьюсь своего.
Но не пру ли я сейчас на всех парах на край пропасти?
Не тикает ли часовой механизм бомбы, что разнесет в хлам мою жизнь?
— Да тут и собирать особенно нечего, — пожала плечами Наташа, звонким голосом выдергивая меня из философских мыслей. — Он еще часа два проспит — как раз хватит собраться. И не забудь позвонить риелтору, чтобы вернули залог.
Кстати, да.
Я кивнул и вышел из комнаты, на ходу набирая номер агентства. Договорился, что агент подъедет через полтора часа и пошел во двор.
Машину надо было заправить, но не надо было готовить в дорогу: масло, вода, тормоза — я все всегда держу в порядке, это закон водителя. Канистра с бензином тоже есть, но все же заправка по пути к Катиному дому.
Я притормозил у цветочного павильона, постоял с минуту рядом, разглядывая букеты на витрине. Но подумал, что это как-то дико — прийти к Кате с цветами сейчас. В честь чего? «Смерти» ее сына? Примирения?
Я сам не знал, для чего ехал, но увидеть Катю еще раз хотел невыносимо. Меня просто выкручивало наизнанку, трясло, как пса на морозе. Не знал, что скажу… Пусть все будет спонтанно, как и сама эта встреча.
Донесся до Катиного двора за рекордные пятнадцать минут. Зато во двор прокрался на машине как какой-то вор, готовый сорваться в побег при малейшей опасности.
Переборол это чувство неуверенности, даже страха перед встречей с той, которую немыслимо сильно хотел в руки немедленно, обнять всем собой, зацеловать, овладеть и упиться нежностью сполна, под завязку, последний раз.
Потряс головой и схватился за пах — член расперло, аж в глаза от недостатка кровообращения потемнело. Вывалился из машины, потому что эта дубина в штанах мешала нормально двигаться. Посмотрел в окно — увидел в кухне движение тени.
Катя была дома.
Только сейчас до меня дошло, что она могла вернуться в деревню, на работу. Что ее теперь здесь держало? Ничего.
Но, черт, мы же вывезли из ее дома все нужные ей вещи, еду… Может, потому она здесь и застряла, что некому помочь? Ищет теперь работу и сидит без денег?
Я схватился за телефон и нашел в контактах номер начальника автобазы:
— Здорово, — ответил мне Михал Михалыч. — Небось, денег хочешь? — с ходу спросил, и я прям как наяву видел его лукавый прищур.
— А то! Как делищи, шеф? — поинтересовался я.
— Все в ажуре, Артем. Только потерпи с выплатой, накладка у нас вышла с серваком, но уже починили, все выплаты будут на будущей неделе. Сначала зарплату людям дам, потом партнерские отчисления пойдут. Так что жди. Хорошая сумма набежала тебе.
— Понял, Михалыч. Жду. Только звякни мне наперед, я скажу что кому.
— Договор, — дал добро мой бывший босс. — Еще что хотел?
