Дивный West - страница 30

Он положил свободную руку себе на пах и крепко ухватился, отчего обедающий в этот момент фей поперхнулся, а остальные засмеялись. Илвес лежал недалеко от них, накрыв лицо шляпой, и по привычке слушал чужие разговоры.

– Парни, а что в том закрытом вагоне? – спросил старик-полурослик.

– Там орки-рабы, – ответил дворф, – Их везли обратно в республику на сбор урожая хекзопыльника.

Собравшиеся замолчали и уставились на вагон, рядом с которым что-то активно обсуждали люди-надзиратели. Вскоре главный из них приказал открыть ворота и вывести орков. Скованных цепями рабов построили в линию и поставили на колени, а затем связали одной длиной цепью за левые ноги, после чего надзиратели уселись на лошадей. Илвес приподнялся и сдвинул край шляпы, чтобы посмотреть.

– Пошли! – скомандовал главный и поехал впереди колонны.

Пара наездников ехали замыкающими, а оставшиеся двигались у середины.

Илвес поднялся на ноги, залез на единорога и поскакал к ним.

– Извините, мистер, вы куда направляетесь? – спросил он, подъехав к главному.

– Я должен был доставить это отребье в республику, но из-за чёртового форс-мажора всё пошло через задницу. Времени в обрез, поэтому мы доберемся до Гронкса и там продадим орков каким-нибудь золотодобытчикам, – ответил тот и харкнул в сторону орков, – Что, хочешь купить себе парочку?

– Нет, мне это без надобности, но как же республика?

– К дьяволу республику! Скажу пчеловодам, что валькирии всех порешили.

Илвес посмотрел на плетущихся под солнцем рабов.

– Но они же помрут от жары до того, как доберутся до Гронкса. Вы могли бы пойти вечером, взять запасы воды. Нам с вами по пути…

– Это не твоё дело, а у меня нет времени стоять в очереди за водой, как и сидеть тут. Пусть дохнут, мне меньше мороки, – ответил главный.

Он отмахнулся от разноглазого и приказал колонне идти быстрее. Илвес остался на месте, наблюдая, как вереница уходит в глубь прерии.

***

Под вечер жар солнца стал ослабевать, Илвес запасся водой и поехал на Нуаже до Гронкса. Следы колонны рабов поглотил песок и ветер. Вскоре вокруг простирались одни лишь одиноко стоящие горы и бескрайние равнины, обросшие кустарниками.

Когда солнечный диск скрылся за горизонтом, усилившийся ветер стал гонять перекати-поля, которые затем пропадали за горизонтом. В какой-то момент Илвес остановил единорога, спешился и, глядя вперёд пробурчал:

– Это уже четвёртый.

На пути лежал орк. Разноглазый подошёл к телу и потолкал его, а затем проверил дыхание.

– Увы.

Он снял шляпу и молча стоял, пока порывы холодного ветра не стали забираться под рубашку. Надев плащ, Илвес залез на Нуажа и поехал дальше. Внезапно за спиной раздался кашель, разноглазый удивлённо обернулся и развернул поводьями скакуна.

– Ликум, ликум, – хрипел и повторял орк.

Илвес соскочил на землю, сняв с седла флягу, и подбежал к нему. Аккуратно приподняв крупную орчью голову, он налил тому в рот воды. Орк давился и кашлял, но продолжал пить, а когда вода закончилась – заснул.

– Что будем делать, Нуаж? – спросил Илвес и посмотрел на единорога.

Тот подошёл к орку и понюхал, затем посмотрел на своего хозяина и кивнул сначала на раба, а затем в сторону города.

– Согласен, старина.

***

На горизонте, окрашиваемым восходящим солнцем, показались заброшенные дома окрестностей Гронкса. Илвес периодически поглядывал назад на орка, который волочился на плаще, привязанном верёвками к Нуажу. Вскоре они подъехали к старой хибаре, дверь которой была открыта, а внутри находились лишь голые полы и стёкла от выбитых окон. Илвес с трудом затащил орка во внутрь и положил в углу, а затем подошёл к единорогу и сказал: