Руткевич М. Н. О значении и структуре теоретического уровня социологических исследований / М. Н. Руткевич // Социологические исследования. 1984. № 2.
Тернер Д. Структура социологической теории / Д. Тернер. М.: Прогресс, 1985. Социология в России / под ред. В. А. Ядова. М.: ИС РАН, 1998.
Штейнберг И. Е. Профилактика «профессионального выгорания» в полевой работе социолога / И. Е. Штейнберг // Социология 4М. 2008. № 27. С. 188–203.
Ядов В. А. Стратегия социологического исследования: методология, программа, методы: учеб. пособие. 3-е изд. / В. А. Ядов. М.: Омега, 2007.
An Introduction to Applied Sociology / by P. Lazarsfeld and J. Reitz with the coll. оf A. Pasanella. N. Y., 1975. P. 44.
Глава 2
ДИЗАЙН СОЦИОЛОГИЧЕСКОГО ИССЛЕДОВАНИЯ КАК КОНСТРУИРОВАНИЕ ЗНАНИЯ О СОЦИАЛЬНОЙ РЕАЛЬНОСТИ
Ключевые слова: предметная область исследования, повседневная социальная практика, экспертное знание, научное знание, теоретическое моделирование, процедура (последовательность этапов) конструирования концептуальной модели исследования, гипотеза.
Разграничение уровней знания в прикладном социологическом исследовании является весьма условным. Его ценность ограничивается лишь задачей построения дизайна исследования.
Дизайн социологического исследования представляет собой методологические рамки и методическую стратегию для исследования конкретных социальных проблем.
Разработка дизайна социологического исследования в методологическом и технологическом отношении представляет собой процесс конструирования знания. В области исследований неизбежно сталкиваются знание, полученное в результате использования рациональных процедур, и метафоричная, ценностно ориентированная интерпретация событий агентами социальных практик.
Когнитивные уровни конструирования дизайна социологического исследования
Факторы, определяющие предметную область исследования
Опыт повседневной социальной практики.
В нашей повседневной практике мы получаем знания разными способами. Например, читая некоторое время одни и те же газеты, мы довольно точно можем отличить тематику деловых изданий от тематики «развлекательного чтива». В этом случае знания строятся на субъективном практическом опыте и служат ориентиром в выборе предпочитаемой периодики, не претендуя на объективность.
Наши знания могут строиться на неформальном межличностном общении или быть результатом воздействия СМИ, социальных сетей и т. д. В качестве иллюстрации можно привести постоянно появляющиеся слухи о модных трендах в одежде, о приближающемся очередном кризисе, о коррумпированности того или иного государственного чиновника, которым мы верим как правдоподобным, потому что «так говорят все». Подобные знания составляют повседневный фон функционирования массового сознания и не требуют научной верификации. Эти знания можно обозначить как уровень индивидуального эмпирического опыта, результат наблюдения «естественной» картины повседневной жизни, в которую включены все акторы исследовательского процесса (см. более подробно гл. 3). Апелляция исследователя к предположениям собственного здравого смысла, так называемому рутинному знанию, вполне может служить исходной точкой построения предметной области исследования. В результате эмпирической проверки эти предположения могут быть существенно пересмотрены и преобразованы в валидные научные факты. В этом смысле представляет большой интерес утверждение К. Поппера о том, что «всякая наука и всякая философия есть просвещенный здравый смысл»
