– У нас сейчас акция, при покупке двух шотов текилы, третий идет в подарок.
– Берем, – машет рукой Серега.
– Хорошо. – Официант удаляется гордой походкой победителя.
– Все просто, – поясняю я. – Премьера в середине июня.
– Что? – От возмущения Серега давится пивом.
– Так сказали, – вру я с чувством полной правоты – если не ограничить себя временем, то все пойдет на самотек, да и Ленке я обещал конкуренцию.
– Это невозможно.
– У нас нет выбора.
– У нас еще нет пьесы, что ты собрался ставить?
Серега злится, его нервозность переходит на меня. Блин, куда я так разогнался? И впрямь же ничего не готово. Что на меня нашло? Чему я радуюсь, что такими темпами выйдет спектакль, его посмотрит пара зрителей – скорее всего, родственники актеров, и все… Тут не с Ленкиным театром конкурировать надо, а с каким-нибудь ДК «Радуга» из Козловска, куда порой наши коллективы возят свои постановки, чтобы порадовать неискушенного зрителя глубинки давно устаревшим для нашего города шедевром.
Над головой гудит вентилятор, тени винтов вращаются по столу словно рулетка. За стеклом шум дороги, мелькают головы пешеходов. Пятница – люди раньше времени спешат с работы домой. Я разламываю креветку, снимаю с хвостика чешую, гляжу на Серегу. Тот отстраненно пьет пиво.
– Креветки хочешь?
– Нет. – Серега прочно ушел в себя.
– Режиссером будешь.
– Режиссером чего?
– Завтра пьеса будет готова.
– Этого не может быть.
– Может.
– А с чего ты решил, что она мне понравится…
– Просто поверь, понравится.
– Да у меня гастроли еще в мае, понимаешь? – Новая волна возмущения охватывает Серегу. – Когда? Скажи, когда? И с кем?
Официант приносит три обсыпанных солью рюмки текилы и блюдечко с дольками лимона, пронизанных миниатюрными шпажками.
– Вот, это ваше, – зачем-то говорит официант…
– Должен быть лайм, – актер срывается.
– Извините, пожалуйста, лайм закончился. – Официант возмутительно спокоен. Белый ворот, черный фартук и нарукавники, точно такие же нас заставлял надевать красноносый трудовик перед своими уроками. – Но зато у нас акция…
– Берем, – тут же перебивает Серега.
– Хорошо. – Официант тут же удаляется, словно и не появлялся.
– Это хочешь сказать, ну, в смысле, я буду режиссером?
– Да. – Я вытираю салфеткой руки, испачканные креветочным соком. – Ты будешь режиссером.
– Ты мне так доверяешь?
– Да. Ты будешь даже худруком.
– Ах, даже худруком! – иронизирует Серега.
– Да. Под моим присмотром.
– А ты кем будешь?
– Директором.
Словно из-под земли возникает официант – сначала его улыбка, белый ворот, а дальше он целиком. В его руках поднос, на котором три рюмки.
– Что это? – истерически хохочет Серега.
– Коктейль «Боярский», – с чувством полного достоинства аргументирует официант.
– А, Боярский, отлично… – пародирует голос всем известного советского Д’Артаньяна.
– Да мы еще текилу не выпили, куда нам столько? – спрашиваю я.
– Сегодня все выпьем, сегодня все можно. – Серега явно вошел в роль мушкетера. – Сегодня мы театр открываем, меня худруком назначили. Сегодня можно.
Официант пытается начать речь, но тут же его перебивают:
– Так, что там есть по акции? – Серега не дает сказать и слова. – Берем.
– Все?
– Все!
Текила пьется легко. Третью рюмку разливаем по двум пустым и тут же опрокидываем. Переходим на коктейль «Боярский», распиваем по такой же системе. Только не закусываем лимоном.
Звук уведомления… Viber. Пишет Ленка: «Ты зачем сегодня ходил в департамент?». Что за жопа? Ей уже доложили. Юлька своя – не могла. Вроде никого и не видел, кроме охранника и нескольких неизвестных женщин.
