– Куда, куда она выбросит свои белые трусы?
– А я откуда знаю, куда? Я говорил как! Как флаг! Аллегория!
– И сдаст сокровища своей пещеры! Аллегория! – Мечтательно произнёс Кот.
– Ну, вам виднее.
– Да, да, да! Мне срочно нужно утрясти свой внутренний дисбаланс! И я поехал. – Засуетившись, стал собираться Кот.
– Давай ка лучше устаканим! У нас ещё осталось, в бутылке «шотландский виски».
– Нет! Мне нужно утрясти. – И Кот нервно, задёргал руками и телом.
– Спешишь напрасно ты, мой добрый Мерлин. Хочу тебе сказать я по секрету: – У нашей спящей красатули, есть старшая сестра. Так вот она не дремлет. И привидением показалось мне напрасно. – Шёпотом сообщил Бабуин, наигранно озираясь по сторонам.
– Сестра! Да это мать её!
– Мать Айли!? – Вскрикнул шёпотом, откровенно поражённый Бабуин.
– Она, она! В твою корягу мать! Чтоб ни когда мне Букенгема не видать. – Отвечал, дразнясь Кот.
– Как быть такое может. Такая с виду молодая. Мистика. – Смущённо произнёс Бабуин.
– Ещё как может. Всю жизнь не пряла не ткала, на производстве спину свою не гнула. Не раздражалась, не любила. Вот так и не сносилась. Живёт как приведение, холодная как вечность! Точно! Мистика!
– Да ну. Ты скажешь. Соприкосновение с этой вечностью, в том холодном, но уютном склепе, меня обдало жаром, спина вспотевши до сих пор. Да там такое естество. – Последние слова, Бабуин произнёс растягивая слова, делая вид смущения.
– Ведьма! Здесь не чисто! Тебя околдовали!
– Я тебе не верю! Как быть так может. Она свежее утренней зари!
– Очень даже может. Точно ведьма. Ты «Вий» смотрел?
– А то!
– Так вот, эта ведьма. Всю жизнь сидит на шее не работавши, у мужа своего. Но помни, что бы ведьму победить, ей нужно колом угодить! – Таинственно прошептал Кот.
– Скажите мастер, вы сказать хотели: – Осиновым колом, ей в сердце угодить.
– Скажу от имени хронического простатита, коим страдает уснувший от выпитого эля, с соседней келье старый рудокоп, здесь ключевое слово – колом. Поэтому и мясо жариться в жаровне теперь не для него.
– Учитель, что мне делать?
– Расправься с ведьмой! – Резко выкрикнул Кот.
– Возьми меня с собой, мой добрый Мерлин. – Слёзно стал просить Бабуин.
– О ты действительно жесток, как злой единорог! Решил разлукой надорвать ей сердце! Ну что же вышло время. Струится лунный свет по снежной глади, и инеем подёрнуло вокруг растущий вереск. Мой верный конь заждался, пора и в путь. Прими сие как неизбежность. – Закончив трёп, Кот обнял Бабуина и одевшись, вышел на улицу. Он отогнал машину в гараж, поставив её в тёплый бокс. Затем пружинящей походкой направился в сторону автобусной остановки.
Через двадцать пять минут он звонил в дверной звонок, уже совсем в другой части города. Дверь отворила красивая брюнетка лет двадцати двух, она была аппетитна и очень миловидна. Увидев Кота, она вызывающе гордо запрокинула свою головку, и с превосходством охотника над дичью, стала жалить взглядом. Наверно этот взгляд привёл бы любого в трепет, но только не Кота. Охотник наш был лишь блохой, на теле нашего кота. И расчесав тот снизу подбородок, грустно произнёс:
– Ты что меня не пустишь даже на порог?
– И не подумаю!
– Ты никак сердишься? – Начал Кот, шагнув во внутрь. И очень горячею и гордую женщину, повлекла вместе с ним внутрь неведомая сила. Она упёрлась в его каменную грудь, пыталась возмущённо протестовать:
– Ты что себе позволяешь? Приходишь когда хочешь, уходишь когда хочешь! Пол месяца не появлялся! Заявился! Ты кем себя считаешь? Ты что думаешь, что ты не заменим!
