Дневник хирурга - страница 22

Сегодня бомбардировочная авиация противника проявляет большую активность. Было слышно, как бомбят Каневский мост; на обратном пути самолеты обстреляли нас из пулеметов. Обошлось, к счастью, без жертв.

Получен приказ – всем носить противогазы. Чехлы их немедленно заполнили всякой мелочью – ложками, носовыми платками, мылом, зубными щетками, курящие – табаком, а я – длинными иглами и шприцами для анестезии.

Военная обстановка по-прежнему не радует. Из штаба сообщают, что по всему фронту «противник не обнаружен». А между тем достоверно известно, что во многих местах просочились большие группы немецких танков. Кое-где видели немецкую мотопехоту на грузовиках и мотоциклистов. Противник, по-видимому, решил прижать нас к Днепру.

На ряде примеров убеждаюсь, что некоторые МСБ работают плохо, многие даже не производят окончательной остановки кровотечения и часто, не снимая жгута, отправляют раненых дальше в тыл.

Я стараюсь осмыслить это явление. Как же так случилось, что медсанбаты, которыми все мы еще совсем недавно так гордились, эти «хирургические фабрики» с огромными потенциальными возможностями, часто бездействуют или работают совсем мало. Где здесь «собака зарыта»? По-видимому, надо прежде всего трезво учитывать особенности нынешнего этапа войны. Совершенно ясно, что под натиском успешно продвигающихся вражеских танков невозможно развертывать в медсанбатах большую хирургию. Приходится приноравливаться к обстановке, делать главным образом то, что поможет раненым добраться до тыловых учреждений. Значит, прежде всего борьба с шоком, остановка кровотечения, борьба с удушьем, транспортная иммобилизация при переломах и обезболивание. О лечении нетранспортабельных на месте сейчас в наших условиях нельзя и мечтать. Стабилизируется хоть немного фронт – и хирургическая деятельность расширяется. Двинулся противник вперед – и хирургическая работа вновь сократилась до минимума. Это, так сказать, «законное» влияние боевой обстановки на хирургическую деятельность в передовой зоне действующей армии. Однако иногда ощущается и «неправомерное» влияние обстановки на чувство врачебного долга. Вот и приходится не только учить, но и требовать от некоторых врачей добросовестного выполнения своих обязанностей. Слава богу, что таких случаев немного.

Погода исправилась, стоят чудесные солнечные дни. Во время обеда за мной прислали из МСБ 14 (он расположен через дом от нас), просят проконсультировать и, если можно, прооперировать только что доставленного тяжелораненого. У него оказались множественные ранения нижних конечностей. На правой ноге оторвана стопа и раздроблены голень и бедро. Конечность представляет собой мешок из кожи, наполненный костными обломками. На обеих ногах жгуты. Раненый в тяжелом шоке.

Учитывая разрыв больших сосудов, множественность костных переломов, а также длительность (семь часов) эвакуации со жгутом, решил правую ногу ампутировать. Объяснил врачам, что местная анестезия в этих случаях одно из самых могучих средств борьбы с шоком. Правильно выполненная выше места ранения и сопровождаемая переливанием крови, она позволяет, несмотря на тяжелое состояние раненого, произвести немедленную ампутацию.

На левой ноге я остановил кровотечение, перевязав сосуды в ране, рассек ее, сделал алкогольную аппликацию всей поверхности, наложил мазевую повязку и произвел иммобилизацию. Ампутацию правого бедра произвел под местной анестезией, однако раненый, хотя и находился в полузабытьи, все время стонал. Видимо, жгут был наложен слишком близко к ране, которая кверху в сторону здоровой ткани образовала карман. Таким образом, жгут сам по себе, особенно при движении конечности во время операции, мог вызвать боль. Несмотря на это, после произведенной алкоголизации и наложения мазевой повязки на ампутационную культю пульс, бывший до операции нитевидным, выровнялся и стал хорошо прощупываться. Раненый пришел в себя, попросил пить и приободрился. Я ушел почти уверенный в том, что он выживет.