13.5.1995
Сегодня я усвоил одну очень безотказную тактику. Когда подходишь к учителю показывать свою работу, то, когда он укажет на обнаруженную у тебя им ошибку, ни в коем случае не надо ему доказывать чего-то. Надо просто сказать, что ты и не помнишь уже, о чём там идёт речь в задаче. Вот так-то.
18.5.1995
У Шатла кроссовки мигают лампочками на пятках когда он ходит, этак мельк-мельк-мельк.
21 мая может быть поступлю в турецкий лицей, в который учиться в прошлом году ушли многие мои друзья: Кильдик и Базик. Только об этом и думаю сейчас. Там, кстати, ещё мой брат двоюродный учится – Айбу.
Вчера папа ходил в баню, а я не пошёл с ним. Не люблю я эти общественные бани, там как в концлагере. Я от неё устаю как не знай кто, а толку не вижу. Мужики голые ходят, пьянствуют, всё грязно, дым табачный коромыслом. Пахнет тёплой сыростью, пивом, потом, мочой, окурками, берёзовыми вениками. Раскрасневшиеся и толстые бабы тоже матерятся. Сидишь ещё долгими часами в очереди, делать нечего, все газеты читают. А папа, жадина, даже лимонада не купит попить. После этого вертепа ещё ходишь как будто оглушённый, придавленный какой-то, что ли.
Отказавшись идти с папой в парилку, потому что там от жара мужики за яйца держатся, сижу в тазу с остывшей водой, глазею по сторонам.
Об этом мне вспомнится однажды, когда я буду открывать крышку от сковороды, где жарится картошка с лавровым листом, не знаю почему… Сестра шуршит пакетами в коридоре – собирается в баню.
Вместо того, чтобы пойти в баню, я производил взрывы во дворе. Беру два гладких куска отполированного мрамора или стекла, кладу между них горку серы от спичек, прижимаю так, чтобы сера раскрошилась в порошок. Потом наступаю сверху пяткой и резко ударяю другой свободной ногой по этой пятке. От этого камни, как бы, трутся друг об друга под давлением моего тела и происходит взрыв серы, иногда она, просто шипя, прогорает без взрыва. Запах зажжённых спичек всегда пробуждает мысли о чём-то запретном…
Вспоминаю, как год назад дразнил сестру, что ей 13 лет, а ведь это несчастливое число. И вот я сам сейчас в таком же положение, но это для меня – тьфу, так как я свободен от предрассудков божьих.
Купил русско-турецкий разговорник в 127 страниц.
21.5.1995
Ездил в турецкий лицей сдавать вступительные экзамены. По-моему, я туда всё-таки поступлю. 91 вопрос, я начинал отвечать с конца. Я всегда так делаю, потому что не хочу быть как все, к тому же пока все дойдут до конца, можно спросить, кто как решил первые задания. Самый первый я сдал свои ответы экзаменатору, так как считал, что ответил на вопросы как мог и толку сидеть там не было, да ещё хотелось показаться всем и я демонстративно так вышел. Там я видел брата на доске почёта, никакой гордости за родную кровь не почувствовал, даже напротив. Уж я знаю какой ценой ему даётся это висение там. А ещё они его заставляют на баян ходить, я называю это баянным рабством; меня мои тоже как-то хотели заставить "посещать" этот противный кружок, но фигли-мигли им.
Вечером дружно слушали радио, там папа кого-то поздравлял с чем-то. Уж совсем не в тему зачем-то сказал, что в моём учебнике географии не "Россия" пишут, а "СССР". И когда это он успел в мои учебники залезть. Его слова вообще выглядели там странно в отличие ото всех, так он витиевато вещал.
Открою секрет: в школе у меня было прозвище, кличка – Пескарь. От Искандер-пискандер, надо полагать. Через много лет мои школьные друзья будут называть так своих котят, а моим псевдонимом станет рыбный эвфемизм "Ихтик" (или «балык»).
