– Отпускай! – махнул рукой Лепестков.
– Как так? – удивился Виталик.
– Пойдем лучше по пять капель… – подмигнул ему Федор.
– Как скажете, – согласился радостно Воронов и побежал к дежурному.
2011. Обратная сторона реформы
Первого августа реформирование МВД завершилось, по крайней мере об этом протрубили все средства массовой информации. Слово «полиция» сильно резало уши, но привыкшее ко всему население страны уже начинало забывать об этом. Только не сотрудники, которых повсеместно упрекали в заоблачных зарплатах и ехидно обзывали господами. А реально зарплаты у многих упали – местный бюджет свои субсидии прекратил, а федеральный обещал новые оклады только с 2012 года. Многие, кто мог уйти на пенсию, так и сделали, мало доверяя многочисленным последним реформам, и только оптимисты вроде Климова продолжали трудиться на благо Отечества. Кого-то сократили, к сожалению, часто не самых худших. Лес рубят – щепки летят – любимый советский принцип никто пока не отменял. Для искоренения недостойных подняли даже административные дела за последние два года: кто в ДТП поучаствовал, кто просто правила дорожного движения нарушил, кто напился в быту – так и чистили ряды.
Специально для полиции выпустили Кодекс профессиональной этики, в котором, как для первоклассников, были прописаны элементарные нормы поведения полицейского. Эти нормы ничем не отличались от общепринятых в обществе, и любой человек, будь он олигархом, рабочим или милиционером, если он считает себя достаточно культурным и воспитанным, обязан придерживаться их как на работе, так и в быту. Сотрудники, чтобы называться полицейскими, спешно сдавали зачеты по знанию различных нормативных актов, многие из которых видели впервые, так как они не были связаны с их конкретной работой, тестировались у психологов, проходили медицинские комиссии, сдавали нормативы по физической подготовке, в основном успешно, ибо пройденная до этого милицейская школа жизни научила выживать в любых условиях.
А необходимость реформирования ведомства, безусловно, назрела давно. Еще с 2000 года, когда бесшабашная организованная преступность с характерным бандитским уклоном была почти побеждена, показав свою нецелесообразность с точки зрения живучести в преступной среде, появились более грамотные и изощренные способы ее существования. Стал все заметнее проявляться уклон к экономической направленности, которая набирала обороты с удвоенной силой – деньги рекой текли в бандитские кошельки, останавливаясь ненадолго в спешно создаваемых легальных отмывочных фирмах и даже банках, чтобы вновь и вновь пускаться в преступный бизнес, удваиваясь, утраиваясь и даже удесятеряясь – все зависело, в какой сфере их использовать: контрабанда, оружие или наркотики. А позже и вовсе выяснилось, что, если ты при власти, можешь просто воровать, почти не рискуя! Поэтому те некоторые бывшие беспредельщики, что выжили и не сели, сумели подняться порой довольно высоко по крутой и путаной лестнице властных структур, набивая карманы самым циничным образом, публично выставляя себя благодетелями и народными слугами, по сути, являясь господами жизни. Другие «добропорядочные» чиновники, не воровавшие до этого только из страха, сильно завидовали первым и тоже начинали понемногу подворовывать или просто решать вопросы за мзду, быстро ощутив рост материального благополучия. Спрут коррупции под девизом «всем можно, а мне нельзя?» начал обволакивать практически все сферы деятельности, включая медицину и образование. Не остались поэтому в стороне и правоохранительные органы.
