– Пройдемся.
Николай Федорович оружия никогда не носил, а Климов для солидности приобрел себе газовый пистолет, так как боевой стажеру не положен. Конечно, Дед, спрашивая про пистолет, незаметно для Федора подшучивал над ним – молодые сотрудники без оружия операми себя не ощущали. И только с годами понимали, что чаще всего это лишняя тяжесть, ибо настоящий оперативник должен как можно меньше пользоваться этим опасным предметом, а лучше не таскать его без необходимости вообще. Это только в фильмах показывают бесконечные перестрелки и погони, чтобы сюжет захватывал, а в реальной работе, если дело дошло до стрельбы, тем более если есть жертвы, можно лишь сделать вывод о плохо подготовленной операции. Поэтому Николай Федорович, как правило, оружия не носил, впрочем, своего мнения никогда никому не навязывал, передавая опыт как-то ненавязчиво, без назидательных поучений. С ним было надежно и комфортно, будто с отцом или старшим братом, и Федор невольно тянулся к нему, что также впоследствии повлияло на его мировоззрение и любовь к новой профессии. Кстати, в отношении оружия: своим газовым пистолетом Климов тоже внес полезное новшество – вроде как вооружен, но не очень опасен. Чаще всего бывает достаточно выстрелить в воздух холостым патроном, чтобы задержать преступника, – откуда он знает, что пистолет ненастоящий, или струей газа остановить обычного хулигана. Пользу газового оружия как психологического многие вскоре испытали на практике – отписываться не надо лишний раз, не боевой ведь, зато бахает впечатляюще! А голова в любом случае должна соображать, когда его можно применять, а когда нет.
По притонам Николай Федорович прогуливался и в одиночку, ибо был невероятно известен и уважаем в криминальных кругах, однако, пообещав однажды Климову, что примет самое активное участие в его становлении как сыщика слово свое держал. И позже в течение многих лет их пути постоянно пересекались, они совместно раскрывали запутанные преступления, чем Федор очень гордился, чувствуя, что Дед прикипел к нему, а значит, видит определенную перспективу. Климов в свою очередь ловил каждое его слово, каждый взгляд, хотя все равно до конца не понимал, почему этот обаятельный, добрый и умный человек имел такой авторитет практически по обе стороны окопов. Понятно, что руководство его ценило за результативность работы и уступчивый характер, а антиобщественные элементы? Ясно, что не только из страха перед его опытом – боялись они многих, а вот уважения заслуживал далеко не каждый! Тут было кое-что еще…
– О, Николай Федорович! – радостно встретил его на улице не совсем свежий тип, когда Федор и Дед в очередной раз решили прогуляться по притонам.
– Привет, Василий! Вышел уже?
– Да, от звонка до звонка.
– Молодец.
– Отметить бы надо…
– Не сейчас. Дела у меня. Я зайду как-нибудь… Живешь так же у Вальки?
– Не… Валька теперь с Боцманом, помните?
– Каким Боцманом? Который с Крейды?
– Нет, с Сокола22. Барыга чертов…
– Ты уж сразу его в барыги записал из-за сожительницы…
– Да хрен на нее… Баб, что ли, мало?! А Боцман, натурально, барыга!
– И чем торгует? Водкой паленой?
– Какой водкой! Вещичками с хат.
– Да с чего ты взял? Он вроде с домушниками никак…
– А теперь как – Валька до денег жадная. Если бы не она, разве бы я влетел так по-глупому… Все мало было! Теперь у них там и Каленый, и Боров, и братья Гусевы ошиваются… Короче, мне там ловить нечего.
