Хантер остановился на чипсах со вкусом барбекю. Подошел к автомату, подставил руку. Из металлического корпуса вылезла игла и воткнулась в браслет на запястье. Капля крови отделилась от основной массы и пролезла в аустенитное острие, чтобы дать автомату питание. Кнопки загорелись. Сержант зажал одну из них, пока упаковка с шорохом не упала в отсек для выдачи.
На удивление, чипсы оказались приятными. Или голод просто играл с рецепторами, заставляя радоваться любой отраве.
Хантер направился к своему рабочему месту. Почему Фергюсон вёл себя так непоследовательно? Шантажом заполучив связного, тут же отправил его к Питу в патруль, рискуя упустить рыбу, которая уже на крючке. Для человека с таким опытом это непростительная ошибка, и нужно искать двойное дно.
Спрашивать о чем-то Мэлварса бесполезно, так что, придется думать самому. Главное – продержаться эту ночь.
Когда от чипсов осталось только сыпучее крошево, Хантер выкинул пакет и помыл руки. Над краном висело зеркало, и сержант позволил себе в него посмотреть. По ту сторону отражения стоял крепкий мужчина с глазами, полными усталости. Жизнь в этом мире выматывает, кем бы ты ни был. Но, если уж на то пошло, служить в полиции – намного лучше, чем постоянно сдавать кровь. Когда у тебя нет анемии, страдать почему-то легче.
Сумерки быстро переросли в ночь, и над управлением полиции сгустилась тьма. Здание стояло посреди залитого неоном Манхэттена. Красные лампы мигали вовсю, напоминая о бесконечных перебоях с электричеством. Жизнь за окном почти вымерла. Её последние отголоски просачивались в офис через толстые стеклопакеты, манили за собой, прельщали бриллиантовым сиянием витрин. Хантер сидел в полумраке и смотрел наружу, все еще силясь разгадать, чего добивается Фергюсон. Либо старик спятил, либо сегодня что-то произойдет.
Всё равно, выяснить можно, только отправившись в путь.
Часы показали ровно восемь. Пит уже, наверное, подъехал к парадному входу в ожидании нового напарника. Предшественник Хантера уволился этим утром, назвав Мэлварса чокнутым. Это как надо постараться, чтобы парень променял полицию на жалкое существование среди доноров?
Лифт уже отключили, поэтому Хантер пошёл вниз пешком. Пролёт за пролётом, он преодолел все шестнадцать этажей и вышел к побитому форду черного цвета, из которого высунулась голова в широкополой шляпе.
– Где тебя черти носят? – спросил Пит.
– Подальше от таких как ты, – огрызнулся Хантер.
– Хорошее начало, – оперативник неестественно улыбнулся, обнажив гнилые зубы.
Томпсон открыл дверь и уселся на пассажирское место.
– Покончим с этим быстрее. Что у нас сегодня?
– Какой хваткий парнишка, – Мэлварс холодно рассмеялся, залезая в машину. – Может, продержишься больше одной ночи.
Пропахшие сигаретами руки грузно опустились на руль, и оперативник в шляпе просто повернул ключ зажигания, не пытаясь накормить иглу, как это было принято. Сержант сначала удивился, но потом увидел картриджи, торчащие из приоткрытого бардачка. Ну конечно, стал бы этот дегенерат пользоваться своей кровью. Лучше регулярно воровать чужую.
– Ближе к делу, – Хантер скривился от неприятного запаха в салоне.
– Бронкс, – Пит развел руками. – Что ж ещё.
Фары вспыхнули ксеноном, и тьма расступилась, впуская в себя обтекаемые формы автомобиля. При всей доступности современных технологий, безбашенный оперативник предпочитал рулить самостоятельно. Неведомо за какие заслуги, Мэлварсу раздобыли старенькую, но надежную модель – Форд Фокус. Агрессивный прищур машины хорошо дополнял образ сорвиголовы, намертво вбитый в подсознание каждого сотрудника Кон-полиции.
