– Важно то, что в начале смены ящик был, а в конце – пропал.
– И какое я имею к этому отношение?
– Самое что ни на есть прямое. – Кочкин потянул носом. – Твои экскурсии проходят по пятому тоннелю?
– Да.
– Ты видела этот ящик?
– Нет.
– Тогда как он мог появиться в ночную смену, если в дневную его никто не приносил?
– Понятия не имею, Григорий Ильич.
– Так дело не пойдет. – Он с упреком посмотрел на нее. – Если мне никто не врет…
– Вы намекаете на то, что я тайно выношу из тоннеля бутылки?
– Я этого не говорил. – Кочкин придвинулся к ней, и тошнотворный запах накинулся на Елену Николаевну, как рысь на беспомощного зайца. Женщина сделала шаг назад, но лучше себя не почувствовала.
– Сегодня я проведу инвентаризацию. Если хоть одной бутылки не досчитаемся, будем расследовать дело вместе.
– Сколько угодно, – прыснула Елена Николаевна. – Только я понятия не имею, о каком ящике вообще идет речь.
Кочкин прищурился. Крылья его носа раздулись.
– Тогда я объясню еще раз, – прогнусавил он. – В начале ночной смены один из моих сотрудников обнаружил неопознанный объект, очень похожий на гроб. Он находился примерно на середине пятого тоннеля между семнадцатым и восемнадцатым пюпитром. Ящик подпирал дверь, ведущую в технологические тоннели, куда вход строго запрещен. По словам моего подчиненного, дверь была не заперта. В середине смены ящик сдвинулся, а дверь была приоткрыта на треть. Особое ударение я делаю на слове «дверь». Ты понимаешь ход моих мыслей?
Елена Николаевна кивнула. Она знала правила. Но, в отличие от общего персонала завода, помимо правил, знала еще и историю. Гейкина поняла, что Кочкин вовсе не обвинял ее в краже бутылок. Он спрашивал о другом. О том, что ему неизвестно, зато известно ей.
– Я не диггер, Григорий Ильич, и не специалист по катакомбам. Конечно, я интересовалась запретными тоннелями, но я никогда по ним… не перемещалась.
– И все-таки, – настойчиво потянул Кочкин, – есть ли шанс вынести продукцию завода на поверхность, минуя камеры наблюдения, охрану и прочее?
– Наверное… да. Но это нужно проверить.
Кочкин почесал нос.
– Я хочу это проверить вместе с тобой.
– Нет, Григорий Ильич. – Елена Николаевна, уже привыкшая к отвратному запаху собеседника, вдохнула полной грудью и с улыбкой продолжила: – Это ваши обязанности, а не мои.
– Лена, – Кочкин насупился, – ты же мне как дочь. Неужели ты не знаешь, что будет с моим анусом, если некие люди, сидящие над горой в уютных охлаждаемых кабинетах, недосчитаются партии бутылок классического изготовления?
Елена Николаевна не хотела входить в курс дела, но откровенность начальника смены задела ее. Она едва не рассмеялась.
– Я не требую от тебя многого. Но мне необходимо прояснить ситуацию от начала до конца.
Он опустил голову, чтобы почесать под носом.
– Может, нам надо сначала пересчитать бутылки?
– Ты знаешь, сколько это займет времени?
– Немало. – Елена Николаевна поняла, что смысла в этом занятии не видит даже Кочкин. – Тогда предлагаю дождаться второго случая. Если история повторится, тогда будем…
– Я второго случая ждать не хочу!
– А рисковать жизнями людей вы хотите?
– Конечно, нет!
Возникла короткая пауза, после чего Елена Николаевна заявила, что ей пора продолжать экскурсию. Кочкин схватил ее за руку.
– Лена, мы только пройдем пару метров! – Он встал к ней впритык. – Если ничего не увидим, повернем назад.
– Это опасно!
