– Когда как. В среднем ведро. Позавчера привёз мешок настоящего угля. Кочегар дал, когда чистил топку.
Поблагодарив хозяйку за приют, казаки выехали из Михайловки в двенадцать часов дня. Когда подъехали к подъёму, Иван Семёнович всполошился и закричал:
– Стой!
– В чём дело?
– Возвращаться надо, – пояснил Иван Семёнович.
– Зачем?
– А сундуки ваши где?
– Какие сундуки? – спросил Иван Никулин.
– Не знаю какие, но знаю, что казаки со службы возвращались с сундуками полными, набитыми форменной одеждой и гостинцами.
– Не квели душу, а то схлопочешь костыля по спине, – огрызнулся Никулин.
– Вы сундуки провоевали, а меня костылём. Хорошенькое дело.
* * *
Михаил Долгов и Иван Семёнович отгородясь от кибитки пологом, разговаривали полушёпотом.
– Откуда такие громадные лошади? – спросил Михаил.
– Наша станица шесть раз переходила из рук в руки. Все били, все колотили, тянули, грабили, рассыпали. Последний раз в ваших садах стояла белая батарея, красные от кургана повели обстрел. Два снаряда попали в ваши сады. Одна лошадь была убита наповал, а две вот эти ранены в стёгна[6]. Командир батареи, вахмистр, приказал застрелить лошадей и оттянуть трупы к Исаеву буераку.
Наташа к нему. Отмолила за ведро самогонки. Стрелять не стали. Тут и началось: двое несут парные хомуты со шлеями, с махрами, другие несут одноконные хомуты, третьи несут дуги ломовые, четвертые катят телегу с длинным дышлом, пятые тянут телегу с длинными оглоблями. Все это хозяйство стоило два ведра самогонки. Уехали белые. Наташа пригласила Михея Васильевича. Он посмотрел и сказал, что вылечить можно. Промывать раны настоем полыни и корня лопуха, а бинтовать листьями лопуха. Первый раз Михей все сделал сам, а Наташа помогала и училась. Кормили и поили лежачих лошадей чуть ли не круглые сутки. На третий день лошади встали. И вот они перед тобой, но они не твои. Они принадлежат девочкам Наташи.
Давай начнем с самого начала. К чему ты едешь? Твоя супруга Екатерина Ивановна имеет: дом, в доме все соблюдено до нитки, до иголки, пять овечек, десять ягнят, пять кур, две девочки и руки, и ноги больные экземой. Девочки Василия и Тимофея имеют: две пары лошадей, две пары волов, четыре коровы, двенадцать голов молодняка, сорок пять голов овец, уток, гусей, кур, две свиноматки: одна с поросятами, вторая супоросая, шесть боровков. Опекунство оформлено на Екатерину Ивановну. Теперь ты оформишь на себя. Екатерина Ивановна пригласила работать: меня – ухаживать за лошадьми и свиньми, Ивана Белого – за крупным скотом и овцами. Марию Фоминичну Ермилову – готовить еду людям и свиньям и ухаживать за птицей. Девушку Лизу – ухаживать за собой, за детьми, за домом и стирать. Но Лиза вышла замуж за солдата-инвалида на двух детей. А позавчера Иван Никитович привел Екатерине Ивановне вместо нее красивую и видно умную девушку Дашу.
А зерна у Вас, Михаил Иванович, столько, что можно смело не сеять пять, а то и десять лет подряд. Весной 1916 года царь увеличил закупочные цены на зерно и мясо. Урожай шестнадцатого года мы весь продали. А урожай 1917–18–19-20 годов целиком в амбарах. Сусеки полны, мешков до потолка. Куда девать зерно? Наталья придумала: срывать в амбаре полы, рыть ямы как можно глубже, выстилать брезентом и сыпать туда зерно. Надо было рыть такие ямы, чтобы все зерно в амбаре в них поместилось. Под пятью амбарами у вас зерно. Сена накошено на пять лет. Косили в ендовах
