– Малышка, я уже не знаю что и подумать…
Габриэлла не могла заставить себя говорить. Ее накрыл ужас от осознания, насколько при Куруме жизнь ее сына висела на волоске. Если бы он узнал, то сразу сделал донесение. И тогда… «Боги! Спасибо, спасибо, что не допустили этого».
Она сделала усилие над собой и выпрямилась. Сулем разомкнул руки и внимательно посмотрел в заплаканные серые глаза.
– Я попала в лагерь уже в положении. Ты даже не представляешь насколько сильно я хотела бы рассказать все тебе, но я правда не могу… И мне очень важно сейчас спрятать моего сына …
– Кто его отец?
– Мой муж. Я замужем. Во всяком случае была полтора года назад…
– Твоя семья знает где ты?
Губы Би вновь задрожали.
– Прости, я не могу сказать ничего больше … – она подалась вперед и обняла Сулема. – Обещай сохранить мой секрет, пожалуйста.
Амир снял ее руки со своей шеи и мягко сжал узкие ладошки.
– Обещаю. Доверяй мне. Я тебя люблю.
– Меня нельзя любить. Никому, – грустно, без тени улыбки ответила Габриэлла.
– Мне можно.
– Почему ты так решил?
– Потому что мне не нужны ничьи разрешения, чтобы тебя любить.
–Ты не представляешь, о чем говоришь.
Она высвободила ладони и встала, невольно поморщившись от боли.
– Спасибо, что спас меня сегодня от этой кошмарной Дерны. Но мне надо вернуться на работы, мои нормы за меня никто не сделает.
– Какие работы, ты без боли не смогла с дивана встать. Иди в медпункт. Лора тебе выпишет на сегодня больничный.
– Вы слишком добры ко мне, сир Амир. Все догадаются, что это неспроста.
– Пусть катятся к богу тьмы со своими догадками, – Сулем встал рядом и осторожно поцеловал Би в разбитую холодную щеку. – Иди, я предупрежу медсестру. Кстати, Лора ведь знает о ребенке?
– Да, она помогала мне с первого дня здесь. Не будешь ее отчитывать за это?
– Нет… Пожалуй выбью ей прибавку к зарплате, – и он улыбнулся так, как с недавних пор улыбался только рядом с ней.
***
Увидев на пороге Би, медсестра всплеснула руками.
– Опять ты. Не живется тебе спокойно, – она подошла ближе и уставилась на женщину проницательными карими глазами. – Эх, новый начальничек тоже начал руки распускать? А с виду казался таким нормальным.
– Ну что вы, это не он, – возмутилась Габриэлла.
– А, хорошо. Не лезу с домыслами. Рассказывай сама, чего случилось. Надо же понимать почему я должна тебя на сутки уложить на больничную койку.
– На сутки???
– Ну да. До завтрашнего утра. Велено было тебя в медблок уложить. Мало того, еще велено справку для надзирателя выписать, что тебе положены три посещения «домика» в день. Я же сначала не поняла, что это ты. Думала кто-то из мамаш опомнился и попросился на свидания к ребенку. Так выходит Амир в курсе?
– Дерна прознала про Илиаса и рассказала интенданту.
Лора приложила надзирательницу грязным словцом.
– Это ее художества у тебя на лице?
Би кивнула.
– А он что?
Габриэлла медлила с ответом. Лора конечно надежный человек. И все же…
– Я сказала ему примерно то же, что и вам. И он пообещал не вносить новые данные в мое дело.
Медсестра удивленно округлила глаза, отчего ее ястребиный нос стал выглядеть и вовсе комично.
– Дерна ударила меня ногой в живот, – поспешила перевести тему Габриэлла. Та в ответ опять разразилась ругательствами.Осмотрев ее, и кроя на чем свет стоит всех, кому не терпится ей, Лоре, найти лишнюю работу, она завела ее в медблок. В комнате на восемь коек никого не было.
