– Лимонного, – сказала я, – жёлто-зелёного. Родительские признаки смешались в следующем поколении растений.
– Распространённое заблуждение, – покачал головой Харунд, – будто в потомстве родительские признаки смешиваются. Всё не так. Вернее, не совсем так. Часть признаков может смешаться, но это при совпадении различных факторов. Так вот. В следующем поколении весь горох народился жёлтым.
По аудитории прошла волна изумлённых возгласов.
– Что это может значить? – спросил учитель.
– Это значит, что наследственность жёлтого гороха сильнее, чем наследственность зелёного.
– Абсолютно правильный ответ, – улыбнувшись, кивнул лекарь, – наследственность у жёлтого гороха сильнее. Как вы думаете, Тамира, у этого жёлтого гороха, какой народился горох следующего поколения?
– Жёлтый, естественно, – уверенно сказала я.
– Вы правы, – ухмыльнулся Харунд, а потом продолжил, – большей частью. Три четверти нового гороха оказались жёлтыми. А четверть зелёными. Всё объясняется генетикой и простой математикой. Существует единица наследственности, которую сам Мендель назвал «фактор», но потом её назвали «ген». Дочерний организм получает по каждому наследственному признаку один ген от отца, другой от матери. В первом поколении, если у родителей разные гены, то проявит себя сильный. Сильные гены называются доминантными. Слабые гены проявляют себя только если оба родителя были их носителями. По-другому они называются рецессивными. Назовём для примера пары генов жёлтого гороха АА, зелёного аа, – учитель записал две пары букв на доске, – У второго поколения гороха Менделя были гены Аа. У третьего поколения растения носили пары генов АА, Аа, Аа и аа, – он говорил и писал, – в первых трёх случаях горох жёлтый. В четвёртом – зелёный. Родительские признаки могут смешиваться, если за них отвечает ряд разных генов.
Чтобы люди, животные и растения выживали, боги поступили мудро. Они сделали болезненные гены рецессивными, а здоровые доминантными. Если от одного родителя человек получит нездоровые гены, а от другого здоровые, он будет в целом здоровым. Если же один родитель полностью здоров, а второй – нет, то человек будет полностью здоровым…
Следующим предметом была философия, соответственно, в лекционном зале философского факультета. Учителем была женщина по имени Фэйрат, она выглядела молодой, похоже, сама недавно закончила академию. В её глазах читалась какая-то особая энергичность. Как выяснилось, от инженеров второго курса, когда они учились на первом, Фэйрат ещё не читала свой предмет, а начали читать им вместе с нами, как и лекарям. В лекционном зале оказались студенты инженерного и медицинского факультетов с первого и второго курсов.
– У каждого народа, – произнесла преподавательница, – есть свои этические законы. И мы, философы Академии, создали универсальный этический закон, единый для всех, вне зависимости от народной и религиозной принадлежности. Если бы этому кодексу следовали ВСЕ, то мы жили бы в идеальном обществе.
– Да ладно, – ухмыльнувшись, шепнула мне Ниалит, – единый закон для всех? Люди никогда не смогут по такому жить, потому что, если попробовать принять что-то такое, это порушит хотя бы часть основ нашего общества.
– Особенность Универсального Закона, – продолжал Фэйрат, – в том, что он сводится только к двум заповедям: «не навреди» и «твори добро». Этот нравственный закон очень прост и в то же время оказывается слишком сложным для исполнения большинству. Любая заповедь любой нравственной системы сводится к одной из двух основных заповедей, а то и к обеим сразу. И если ты чист сердцем и разумен, то сам и без всяких наставников догадаешься, что нравственно, а что – нет.
